Ликвидация

На этот раз Кречетов шел к оперному театру медленным, тяжелым шагом. Не покупал цветов, не чистил сапог, не шутил, не смеялся. Даже не насвистывал. Лицо майора было угнетенным, под глазами набрякли мешки.

«Как все-таки освещение меняет здание, — думал он, глядя на вырастающий впереди театр. — Солнце, день — и прекрасное венское барокко, бог знает как перенесенное сюда, в эти края… А сумерки, тьма — и без подсветки опера умирает. Становится тяжеловесной, грузной, похожей на древнеримские цирки, ас ними только одна ассоциация — гладиаторы. Где я еще видел такой странный оперный театр, навевающий мысли о древнем Риме?.. Ага, в Минске, в сороковом. Там, впрочем, торжество советского предвоенного стиля, серый бетон, не хватает только Сталина с поднятой рукой на крыше. Впрочем, его наверняка разбомбили, такая роскошная цель в центре города, да еще на горе».

Навстречу с совсем юной девушкой под руку шел молодой капитан инженерно-авиационной службы с красной нашивкой на кителе. Вежливо козырнув, он обратился к Кречетову:

— Здравия желаю, товарищ майор!.. Прошу прощения, не подскажете, как нам к Дюку попасть?

— С удовольствием, — улыбнулся Кречетов. — Вон видите здание?.. Это горсовет. У него начинается Приморский бульвар…

Мимо на большой скорости, судорожно рявкнув сигналом и обдав людей светом фар, прокатил груженный битым кирпичом «Студебеккер»-самосвал. В душном вечернем воздухе заклубилось бурое пыльное облако.

Капитан, поблагодарив за разъяснения, повел свою юную даму по направлению к морю. Кречетов вздохнул, глядя им вслед. С недовольной гримасой перевел взгляд на свои брюки, запачканные медленно оседающей на мостовую мелкой кирпичной крошкой. Наклонился и несколькими ударами ладони сбил с правой штанины форменных брюк коричневые следы пыли.

— …Вот так! — Для пущей убедительности Славик наклонился и показал, как именно майор отряхивал брюки. — Струсил себе да и пошел дальше в театр.

Штехель, кусая от волнения губы, взволнованно расхаживал по комнате.

— Он один был?

— Один.

— Точно?!

— Я ж говорю… Правда, перед театром до него какой-то капитан с бабой пристал.

— И что?! — напрягся Штехель.

— Та ничего… Капитан спросил что-то, а он им пообъяснял и рукой показал. И они туда и пошли. Я потом их нагнал — они по бульвару гуляли, стояли у Дюка, потом в порт пошли…

— «В порт пошли»… — злобно передразнил Штехель племянника. — А он, когда шел к театру, никуда не заходил?

— Никуда…

— А за тобой никто не шел?

— Нет, — пожал плечами Славик. — Я ж оглядывался…

— Оглядывался он, — снова передразнил Штехель, раздраженно махая рукой. — Ладно, проваливай…

По бескрайним коридорам штаба Одесского военного округа тяжело печатал шаг невысокий человек в белом летнем кителе с погонами Маршала Советского Союза. При каждом шаге на кителе прыгали три Золотые Звезды Героя. Нижняя челюсть Жукова по привычке была грозно выпячена, хотя препятствий на пути командующего округом не наблюдалось — все работники штаба, заранее извещенные о его появлении, старались без лишней надобности не попадаться маршалу на глаза. Сзади, стараясь не отставать, вышагивал полковник Чусов.

Стремительно войдя в кабинет, Жуков небрежно бросил фуражку на стол и, тяжело отфыркиваясь, упал в кресло. Чусов каменным изваянием застыл подле, преданно глядя на маршала.

— Ты что, полковник, с ума сошел? — раздраженно, продолжая начатый разговор, произнес маршал. — Что ты мне тут предлагаешь? У тебя преступник сидит под самым носом, а ты с ним играться собираешься?.. Арестовать немедленно! И вытрясти, как грушу!..

— Нерационально, товарищ Маршал Советского Союза, — мягко, но непреклонно качнул головой Чусов.

Глаза Жукова расширились и побелели.

— Что-о-о?!.. Ты хоть понимаешь, какую ты ответственность берешь на себя?!

— Понимаю, товарищ Маршал Советского Союза. Но повторяю, арестовывать сейчас — нерационально. Хотя риск есть, согласен…

— Риск?!

Жуков вскочил, как подброшенный, крупно шагнул вплотную к Чусову. На крутом лбу маршала набухли вены. Казалось, он сейчас бросится на полковника с кулаками.

И так же неожиданно он вздохнул, разжимая пальцы, и… весело подмигнул Чусову.

— Это не риск, полковник. Если обосремся, головы свернут. Тебе Абакумов — в любом случае, ну, и мне… — Он перевел взгляд на портрет Сталина над столом.

— Я понимаю, товарищ Маршал Советского Союза, — сдержанно отозвался Чусов, проследив взгляд командующего.

Жуков устало расстегнул верхнюю пуговицу кителя.

— Ну а раз понимаешь, тогда объясняй, что рационально, а что — нерационально… Ф-фу, ну и жарища сегодня. Парит, как перед грозой… Будешь боржом?

— Ну, Тонюш… Чем на этот раз-то не угодил? — весело и виновато протянул Кречетов, делая попытку обнять Тоню.

Но она уклонилась, змейкой выскользнула из его рук. Опустилась на вертящийся стул перед гримерным столиком и взглянула на себя в большое мутноватое зеркало. Оно всегда стройнило Тоню, но сейчас ей показалось, что выглядит она отвратительно…

— За мной сейчас Наташка зайдет, — объяснила она, взглянув на Виталия в зеркале. — Хотели посекретничать.