Ликвидация последствий отстрела негодяев

Гаранин улыбнулся, почувствовав невероятное облегчение, будто с плеч свалился груз, который он носил больше двадцати лет. Всё, что хотел, бывшему сопернику он сказал. А главное – правду!

* * *

Так как времени до вечера оставались воз и маленькая тележка, Калёнов предложил Яшутину ехать по своим делам, собираясь провести остаток дня в Москве. Но лейтенант отказался, заявив, что делать ему совершенно нечего и он может составить Максиму Олеговичу компанию, если тот не против. Решили пообедать вместе, потом прогуляться на природе в каком-либо из столичных парков, после чего к семи часам вечера подъехать к аналитическому центру Минобороны в Кунцеве и встретить Еву.

Так и сделали.

Пообедали в скромном кафе «Якитория» у Белорусского вокзала, выбрав японскую кухню чисто ради прикола.

Поехали в парк «Крылатские Холмы», по пути проверяя, не следует ли за ними соглядатай.

Подозрительных машин не заметили, но чувство взгляда в спину, что нервировало обоих, сохранялось вплоть до парка, и лишь купив по пути мороженое и сев на скамеечке в укромном уголке парка с видом на плёс, они вздохнули свободнее. По-видимому, наблюдатель, использующий микробеспилотники, испугался, что в парке подследственные заметят наблюдение, и вернул свои «летающие глаза» на базу.

Разговорились, наслаждаясь вкусным лакомством, придающим умиротворение в жару.

Калёнов рассказал, как он боролся с кураторами «групп смерти», через Интернет формировавшими у молодых людей с неустойчивой психикой суицидальные настроения.

Яшутин поведал историю, как охотился за ячейкой террористов ИГИЛ, засевшей в Перми. Вспомнил рассказ Барсова о рейде спецотряда «Рысь» в Турцию, где пропала одиннадцатилетняя девочка, у которой криминальные медики международного синдиката «Пэй кард» вырезали внутренние органы для продажи. История не получила огласки, но весь турецкий куст «медиков» исчез бесследно, что повлекло за собой свёртывание деятельности «Пэй кард» на территории Европы.

Как оказалось, Яшутин, несмотря на молодость, следил за новостями в российском социуме, чем приятно удивил Максима Олеговича, ежедневно читавшего газеты, в том числе оппозиционные, преданные либеральному клану правительства. Поэтому особенно искать интересующие обоих темы не пришлось.

Поговорили о распиле государственных средств в корпорациях класса «Нанотехнологии» и «Сколково», сошлись во мнении, что в России полно талантливых инноваторов, но эти инновации не востребованы, потому что их применение идёт вразрез с интересами монополистов и чиновников. К примеру, зачем применять новые и качественные материалы для строительства дорог, если ремонт дорог приносит многомиллиардные прибыли?

Подивились новой инициативе депутатов Госдумы, предложивших «срубить бабло» на «регулировке поставщиков чистой воды в столицу», что означало резкий рост цен на воду и на пластиковую посуду. В связи с этим вспомнили «креативную» идею чиновников Минсельхоза «отрегулировать сбор ягод и грибов», что заставило бы собирателей платить за собранные в лесах «биоресурсы».

Калёнов привёл пример Минздрава, предложившего собирать плату с мужчин, у которых член не достигает «оптимальной» длины.

Посмеялись.

– С оплатой сбора ягод вмешался президент, – сказал Яшутин, – почему же нынче он не вмешивается? Не даёт по рукам идиотам у власти?

– Они не идиоты, – с сожалением ответил Калёнов. – Они честно отрабатывают заказ на ползучую революцию, связанный с атакой на наши фундаментальные ценности: семью, веру, традиции. Самое отвратительное, что всё это подаётся под видом прогресса, вводится в сознание обывателя как культ свободы личности.

– Какая ж тут свобода, если молодёжь сутками торчит в Интернете? – проворчал Костя.

Калёнов посмотрел на него изучающе:

– Сам-то разве не молодёжь?

– Я – другой! – убеждённо отрезал Яшутин. – Воспитан иначе.

– Что ж, это уже неплохо. Побольше бы таких пацанов, глядишь, и отбились бы от либеральных инициатив. Что касается президента… я сам не понимаю, почему он держит при себе всю эту вшивую публику, исподволь продающую страну: всех этих орешкиных, дитрихов, силуановых, грефов, кудриных, фурсенковых, манкуртовых, голиковых, чубайсов и иже с ними. Посмотришь на их постоянно мелькающие в телеэкранах лица – тоска берёт! В их глазах нет ни сочувствия, ни мысли, одна собачья преданность владыке! Почему он им доверяет – вопрос. Для меня это удивительный феномен.

– Может, он просто боится, что его спихнут с пьедестала? – наивно спросил Костя.

Калёнов рассмеялся:

– Вряд ли, у него своя защита – федералы и его президентское «Прикрытие».

– Тогда он просто из этого же либерального болота.

– Тоже не сходится, иногда он делает правильные вещи.

– Ну, в таком случае это не его уровень – управлять таким государством, как Россия.

Калёнов выпятил губы, обдумывая слова Яшутина, с уважением оглядел его задумчиво-серьёзное лицо:

– А ты умеешь думать, лейтенант.

Костя смутился:

– Чего б я стоил как командир группы, если бы, не думая, выполнял приказы?

– Кем был твой отец?