Лили Марлен. Пьесы для чтения

Авива нерешительно протягивает кувшин Иешуа. Тот неторопливо пьет. На лице женщины – растерянность и изумление. Пауза.

(Оторвавшись от кувшина). Теперь ты убедилась, что иудеи пьют воду ничуть не хуже, чем кто-нибудь еще? (Делая еще глоток и затем протягивая кувшин Авиве). Если хочешь, можешь рассказать об этом в своей деревне.

Авива (потрясена): Клянусь святым именем… Иудей пил воду из моего кувшина… Пусть отсохнет мой язык, если я не видела это своими собственными глазами… Или ты не боишься, что тебя покарают за это Небеса?

Иешуа: Думаешь, им есть, за что на меня сердиться?

Авива: А ты думаешь, нет? (Оглядываясь и понижая голос). Думаешь, твои братья-иудеи обрадуются, когда узнают, что ты пил воду из кувшина самаритянки?.. Или ты не знаешь, что люди чуют такие вещи даже на расстоянии, а потом бросаются на тебя, словно дикие звери, когда ты ожидаешь этого меньше всего? (Понизив голос). Ведь это люди. Их следует опасаться, даже если ты не сделал им ничего плохого. И уж тем более, когда тебе есть, что скрывать…

Иешуа: Похоже, ты знаешь это не с чужого голоса. (Протягивая руку). Ничего, если я сделаю еще пару глотков?

Авива (отдав Иешуа кувшин, негромко): Наверное, все это мне снится. (Зачарованно, обходя камень, на котором сидит Иешуа). Слыханное ли дело? Иудей пьет из моего кувшина… (Оказавшись позади камня, на котором сидит Иешуа, протягивает руку и хочет дотронуться до Иешуа, но не решается и опускает руку). Наверное, нас ждет что-то ужасное, если вот так просто иудей приходит и пьет воду из рук самаритянки… (Остановившись против Иешуа). Ты здесь один?

Иешуа (оторвавшись от кувшина): Нет. (Вытерев рот тыльной стороной ладони). Я пришел с другом. Он отправился в деревню, чтобы купить нам немного хлеба в дорогу.

Авива: Наверное, ты говоришь о том чернобородом, с горящими глазами и рваном плаще, которого я встретила, когда шла сюда… Об этом грубияне, похожем на разбойника, который чуть не столкнул меня с тропинки! Вот уж кто, наверное, не сделал бы и глотка из моего кувшина.

Иешуа (сделав еще один глоток): Это Миха из Йерихо. Я уже давно говорил ему, чтобы он следил за своей одеждой и почаще смотрел по сторонам, чтобы не отдавить кому-нибудь ноги. Но он почему-то думает, что если он будет хмурить брови и говорить громким голосом, то его станут считать пророком или чем-нибудь в этом роде… Надеюсь, он не причинил тебе вреда?

Авива: Только потому, что я успела вовремя отскочить в сторону. (Помедлив). Вы идете в Галилею?

Иешуа: Мы идем в Иерусалим. (Сделав еще один глоток, возвращая кувшин). Возьми. Пускай удача всегда сопутствует твоему дому.

Авива: Это как раз то, чего мне обычно не хватает. (Какое-то время стоит с кувшином в руках, молча глядя на Иешуа, затем возвращается к колодцу и, перегнувшись через край, набирает воду, одновременно глядя на Иешуа). И все-таки как же это случилось, что иудей не считает нас нечистыми?.. Или ты из тех, кто поклоняется чужим богам и не хочет знать Тору? (Доставая из колодца кувшины). Мыслимое ли это дело, чтобы иудей пил воду из рук самаритянки?

Иешуа: А разве ты сама тоже считаешь себя нечистой?

Авива: Кто? Я?.. (Негромко смеясь, ставит кувшины в тень). Ты, наверное, решил пошутить… Ну, конечно, нет.

Иешуа: Но что же тогда получается?.. Выходит, для себя ты будешь чистой, а для иудеев нет?.. Тогда скажи мне, ради Святого, какой же ты будешь на самом деле?

Авива: Я?.. (Растеряно). Ну, конечно, я буду чистой.

Иешуа: А может, нам все-таки лучше считать, что все вещи становятся чистыми или нечистыми только потому, что так называем их мы сами?.. Ты ведь слышала про Адама, который первый начал давать имена всему, что видели его глаза?

Авива (отходя от колодца): Постой, постой, постой… Я гляжу, что язык у тебя подвешен не хуже, чем у моего дяди, который грозился перечислить имена всех ангелов, которые служат у престола Всемогущего… (Подходя ближе). Как это, мы сами? Или ты никогда не слышал, что Святой дал нам Тору, в которой сказано все, что нам надо знать про чистое и нечистое?.. Зачем же ты говоришь тогда, что ничего этого нет, раз об этом написано в нашем Писании?