Лили Марлен. Пьесы для чтения

(Негромко). Что?

Авива (издалека): Ничего.

Пауза. Авива и Иешуа молча сидят на камнях, глядя перед собой.

Иешуа (негромко): Сегодня не жарко.

Авива: Если бы Иуда Галилеянин рассуждал так, как ты, он не убил бы ни одного римлянина.

Иешуа: И где он сейчас, этот твой Галилеянин?.. Покажи мне его, если можешь. (Помедлив, негромко). Говорят, кресты стояли от Иерусалима до самого моря.

Авива (упрямо): Ну и что? Зато он был смел и отважен, как молодой лев.

Иешуа: Не думаю, чтобы это было слишком большим утешением для тех, чьим родным птицы выклевали глаза.

Авива: Пускай… Зато он никогда не был таким, как те проповедники, которые проповедуют, что все люди братья, а сами живут в каменных домах и не знают, что такое голод и холод… Ходил тут один, похожий на тебя, с целой кучей учеников. Проповедовал, что римляне нам братья, и поэтому мы должны платить им подати и вовремя отдавать скот и пшеницу, как будто он никогда не читал, что написано в Торе. .. А там написано – око! за око! и зуб! за зуб!..

Какое-то время Авива и Иешуа сидят молча. Небольшая пауза.

Иешуа: А ты, оказывается, хорошо знаешь Писание, женщина… Только мне почему-то кажется, что было бы гораздо лучше, если бы ты так же хорошо читала, что написано у тебя в сердце.

Авива: Можешь не беспокоиться, проповедник. Уж как-нибудь я сама разберусь, что у меня там написано. (Поднимаясь с камня). Смотри лучше за собой… (Насмешливо). Вон… Проповедуешь дуракам о небесных тайнах, а сам даже не знаешь, что у тебя на рукаве большая прореха, в которую пролезет добрый кулак… (Подходя к своим кувшинам). Разве поверит тебе кто-нибудь, что ты разговариваешь с Небесами, если ты ничего не видишь даже под своим собственным носом!..

Иешуа молчит, разглядывая порванный рукав.

(Взявшись за ручки кувшинов, поднимает их и почти сразу опускает кувшины на землю, сердито). Между прочим, мой дом вон за тем холмом… Если бы ты ни был иудеем, я бы, конечно, пригласила тебя к себе и привела бы в порядок твою одежду и дала бы тебе поесть, хоть ты, конечно, ничего этого не заслуживаешь… Вряд ли этим оборванцам, которым ты проповедуешь, что все они братья и сестры, часто приходит в голову поделиться с тобой хотя бы куском лепешки.

Иешуа (неуверенно): Хочешь пригласить меня к себе?

Авива: Я ведь сказала тебе – если бы ты не был иудеем.

Иешуа: Боюсь, ты все равно не смогла бы это сделать… Даже если бы я не был иудеем, мне кажется, это вряд ли понравилось бы тому человеку, с которым ты живешь… Кажется, его зовут Нафан, да?.. Не думаю, чтобы он обрадовался, если бы вдруг увидел нас вместе.

Авива: Глупости. Он все равно уехал сегодня к матери в Сихарь. (Резко). Откуда ты знаешь про Нафана, проповедник?.. (Медленно идет к Иешуа). Ты следил за нами?

Иешуа: Ради святого имени!..

Авива: Тогда откуда ты его знаешь?

Иешуа: А разве я сказал тебе, что знаю его?

Авива: А кто же, по-твоему, назвал сейчас его имя?

Иешуа: Боюсь, что ты просто неправильно поняла меня, женщина… Дело в том, что иногда я могу видеть чуть больше, чем видят другие. Чьи-то имена, чью-то боль, обрывки чужого прошлого… Правда, в последнее время это случается со мной не так уж и часто, но все-таки иногда случается.

Авива: Видеть больше, чем другие?

Иешуа: Не намного.

Авива: Хочешь сказать, что ты видишь то, что другие прячут и не хотят, чтобы об этом слышали чужие уши?.. Так вот значит чем ты приворожил своих оборванцев, так что они толпятся вокруг тебя, как овцы возле водопоя!.. (Напряженно). Ну, а что ты видишь про меня, проповедник?

Иешуа: Боюсь, тебе это может не понравиться, женщина… Не всем нравится, когда кто-то начинает напоминать о его прошлом.

Молча улыбаясь, Авива смотрит на Иешуа. Короткая пауза.

Хочешь, чтобы я сказал тебе?

Авива молча улыбается.

Хорошо, я скажу… (Поднимаясь с камня, не сразу). Я вижу, что твои соседи не очень тебя любят… Они называют тебя распутной женщиной и не разрешают своим мужьям разговаривать с тобой… При этом они обвиняют тебя в том, что у тебя было три мужа, а тот, с кем ты живешь сейчас, вовсе не муж тебе.

Авива: Святой Гаризим!.. Неужели, ты, правда, это видишь?

Иешуа: Разве я не предупредил тебя?