Лили, запертая во сне

– Давай я принесу, – предложила мама.

– Нет-нет, я на минутку.

– Ну пойдём, – согласилась мама.

Они обе вернулись на кухню, Лили несла толстого кита. Отец ещё был там с Розочкой. Лили встала на колени и положила Вилло рядом с сестрёнкой: в автомобильном кресле кит заполнил пространство между маленьким ребёнком и сиденьем, словно был предназначен именно для этого.

– У меня для неё тоже подарок, – сообщила Лили.

Родители смотрели, пока она не выпрямилась.

– Ты точно решила? – спросил отец.

– Да, – улыбнулась Лили, смотря на сестру. – Всё в порядке. Мне он больше не нужен.

Глава 32

В спальне Лили уселась на кровать и достала пижаму.

– Есть хочешь? Принести что-нибудь? – спросила мама.

– Да, спасибо. Можно. Не спеши.

– Хорошо, милая. Тебе нужно отдохнуть. Если будешь спать, будить не стану. Принести тебе книжку или ещё что?

– Не надо, спасибо, – ответила Лили, чувствуя угрызения совести. – Я поиграю с мышами, если не усну.

Мама улыбнулась, а Лили ещё больше почувствовала себя виноватой. Мама спустилась по лестнице. Когда её шаги затихли, Лили вскочила с постели и собрала игрушечных мышей. Не место им в доме с такими-то глазами!

Чёрными и безжизненными.

Лили прошла в детскую, на цыпочках подошла к застеленной ковром лестничной площадке. Окно было открыто ещё с тех пор, как отец-призрак вытащил её из шкафа, она тщательно прицелилась и бросила подарок.

Мышиный набор в упаковке долетел по назначению и ударился о трубу, потом загремел и приземлился в мусорку. Завтра нужно выбрать время, достать их и перепрятать. Но сейчас главное – они на улице, а она в доме – всё, что нужно.

Вернувшись в спальню, она легла в постель прямо в одежде. Где-то плакала малышка, мама говорила о смене пелёнок, просила отца принести тёплой воды и…

Когда она открыла глаза, стояла глубокая ночь. На тумбочке виднелась тарелка с бутербродом, а рядом стакан с водой. В окно светила луна.

Где-то далеко ухнула сова.

Но что-то было не так. Что?

И она догадалась: не было света, в доме не горела ни одна лампочка.

Обычно ночью на лестничной площадке за спальней в розетку включали ночник. Обычно родители оставляли свет в туалете, куда не доходили огни с дороги и было очень темно. Как сейчас.

Лили прислушалась. Тишина. Ни папиного сопения – он иногда храпел во сне, и довольно громко. Ни плача малышки. Лили медленно встала и вышла на площадку. Темно. Тихо. Она прошла через площадку и приоткрыла дверь в спальню родителей.

Они неподвижно лежали на кровати с открытыми, ничего не видящими глазами, устремлёнными в потолок.

У Лили замерло сердце, ухнуло в пятки – она схватилась за грудь, но потом сердце снова забилось. Неужели умерли? Нет. Они мерно дышали, грудь то поднималась, то опускалась.

Она вошла в спальню.

У окна в лунном свете стояли подменные родители с ребёнком на руках. На этот раз с настоящим – это была Роза. Они взяли Розу. Достали из кроватки и держали на руках.

Перед глазами Лили мелькнула картина: подкова, железная подкова, та, что раньше висела над задней дверью, пока та не исчезла и не построили новую кухню; подкова, которую она оставила у пустых банок от краски. Подкова, которую она не повесила на место, у входа в дом.

– Вот и свиделись, – заметил самозваный отец.

– Тебе пора уйти навсегда, – добавила мать-призрак.

Глава 33

Лили застыла, словно не человек, а пустое место, вырезанное из окружающего мира страхом. И помощи ждать неоткуда: звери её покинули, а это значит… Значит, она в них больше не нуждается. Так они сказали.

Ворон ясно объяснил: если они появились, ей была нужна их помощь. Откуда следовало, что, если их нет, сама справится.

Лили взглянула на подменышей. Страх постепенно уходил, уступая место телу. Жизни.

Что там всё время твердили звери?

Всё нужное в тебе уже есть.

Лили осмотрела руки.

Пальцы.

Руки.

Туловище.

Она развернула руки ладонями вверх. Вспомнила как, когда её укусил Уж, будто что-то разлилось по жилам. Вспомнила, как корчился от железного ключа демон.

Железо.

Она представила вчерашнего врача – надо же, всего лишь вчера, хотя казалось, что с тех пор прошла сотня лет, – который ввёл ей большую дозу железа, больше, чем люди получают с пищей, больше, чем у многих в организме, эта доза пополнила её внутренние запасы, их хватит на несколько недель.

Железо, улыбнулась она. Оно в ней, внутри. Вот и ответ, ответ в ней самой, в крови – полный шприц железа.

И теперь она знала, что делать.

– Чего это ты разулыбалась? – мертвенно ледяным голосом спросила самозваная мать.

Ох, сюда бы сейчас Кротиху с её дурацким остроумием и острым слухом, Ворона с глупыми советами, которые иногда оказывались на редкость полезными, Мышонка с нелепой бравадой. Даже Ужа.

Да ладно, она и сама не трусиха, справится.

– Я просто… Даже не знаю. Я больше не могу бороться. Не хочу. Я сдаюсь.

– Ты?..

– Сдаюсь. Хочу с этим покончить. Хотя уходить не собираюсь. Наоборот, останусь. Хочу забыть о болезни.

– Что-то на тебя не похоже, – возразила мать.