Лилии распускаются в полночь

– Ой, завидно, да? Что у него настоящие способности, а у тебя выдуманные? Он мне царапину вылечил за две секунды! Провел пальцем – и она испарилась. – Мне хотелось сделать ему больно. Не знаю, получилось ли. – Вот что такое – сверхчеловек! Вот кто будет достоин встречи с этим таинственным Горгоном!

Нечаев почему-то смотрел на меня не со злостью, а с… жалостью.

– Юля, у него нет никаких способностей. Он простой массажист в салоне, или как там он это называет, но безумно хочет познакомиться с Горгоном, потому что озабочен возможностями расширения границ разума или что-то там такое… – Максим показал жестами и мимикой, что в этом не разбирается и считает ерундой. – А убранная с твоей ноги царапина – обыкновенный фокус. Он провел по лодыжке какой-нибудь палкой или вязальным крючком, которые он таскает с собой зачем-то, смочив предварительно красной жидкостью, похожей на кровь. Тебе показалось, что больно, потому что ты мнительна. Это чистая психология! Он зациклен на теории, что тело можно обмануть, потому что мозг главнее, бла-бла, и тем не менее оказался прав. Ты увидела «царапину», твое подсознание решило, что тебе должно быть больно, вот тебе и стало «больно». Потом он так же незаметно для тебя провел влажной салфеткой по ноге, вот ее и не стало.

– Но у него не было ничего в руках! – снова взмолилась я. Это все было выше моего понимания. Может, все-таки окажется, что он шутит? Почему-то в ту минуту мне проще было проверить в то, что они обладают сверхъестественными способностями, нежели в то, что меня так легко провести.

– А ты со «щипачами» не водила знакомство никогда? Или с карточными шулерами? Это называется сверхловкость рук. Слышишь? «СВЕРХловкость», а не «СВЕРХспособности». Попроси Руслика показать тебе карточный фокус, он это страсть как любит… – Максим снова хмыкнул, вернув своему выражению лица привычную веселость.

«Не может быть! Не может быть!» – стучало в моей голове, когда я пулей вылетела из каюты Нечаева и стала стучаться в соседнюю дверь.

Руслан открыл, я запрыгнула фурией в комнату, следом вошел Максим. Увидев на столе канцелярский нож, я молча закатала рукав, выдвинула лезвие и провела сталью по коже, даже не почувствовав боли. И ведь и впрямь странно, как ведет себя наш организм. Иногда мы ощущаем боль, которой не должно быть. Иногда должна быть, но нам насколько не до этого, что ее и нет.

– Что ты делаешь? – наконец вышел из шока Зайцев. Максим остался за его спиной.

Я сунула ему кровоточащую рану под нос и велела:

– Лечи!

– Что?

– Лечи! – повторила я грозно. – Ну же!

И откуда во мне столько пыла? Я же всегда была, как Нечаев скажет, «тихая серая мышь». Что со мной происходит?

Руслан беспомощно озирался по сторонам и периодически оборачивался на друга. Наконец изрек:

– Я только мануальщик, я могу настроить твой организм на само…

– Хватит нести чушь! – заорала я, перебив. – Лечи так, как в парке! Когда убрал мне порез на ноге! Ну же! – Я снова шевельнула рукой, и лишь сейчас начала чувствовать, что конечность-то ноет.

Вечность я смотрела ему в глаза. Последняя надежда… Вот сейчас… Сейчас… Сердце бешено колотилось, мне казалось, оно взорвется.

Наконец он опустил взгляд.

– Юля, прости, мы думали, ты – Горгон…

Больше ничего было не нужно. Я со злостью пихнула его в грудь, затем так же сильно толкнула попавшегося на пути Макса, выскочила из номера и захлопнула дверь в Счастье.

Глава 19 Катя

Я даже не заметила, в какой момент ушла Юлька, настолько была охвачена размышлениями. Потом заметалась по комнате, но поняла, что Образцова, скорее всего, со своим ненаглядным Максимом, и успокоилась. Не буду им мешать строить отношения.

Посидев еще немного на кровати, уставившись в одну точку, я подпрыгнула и выбежала из каюты. Я знаю, как проверить, жив ли Никита! Жалко, Юльки нет рядом, но мне некогда ее искать. Желание проверить догадку подгоняло меня изнутри.

Я поднялась на шлюпочную палубу и забарабанила в громовскую дверь.

– Что, пожар? – съехидничал он, пропуская меня внутрь.

– Последний владелец люкса пропал. Директор заявил, якобы он уехал своим ходом в Москву, но я знаю, что это ложь.

– И тебе привет. Почему ты считаешь, что это ложь?

– Почему?! Ты издеваешься?!

– Не надо так со мной разговаривать. Если у тебя эмоции хлещут через край, тогда сядь посиди, успокойся. Налить тебе чайку?

– Некогда! Некогда! Идем! – Я схватила Владлена за руку и поволокла к выходу.

– Господи, за что мне это…

– Так, давай договоримся. Я прощаю тебе воровство вещественной улики, а ты сопровождаешь меня в местный морг.

– Здесь морг имеется? Приятная неожиданность.

– Не надо выпендриваться. Ты же сам сказал, что знаешь об этом, еще когда умерла актриса.

– Во-первых, последний человек, который разговаривал со мной так…

– …Любуется крышкой своего гроба, я помню, – с готовностью сдала я экзамен.

– Вот, а во-вторых, ты первая украла у меня ежедневник, я просто отплатил той же монетой, так что давай ты не будешь давить на жалость и мнимые обязательства.

Я отпустила его руку.