Лилия Для Повелителя (СИ)

Я знал, догадывался, почему так происходит. Лишившись избранной, моя Тьма взбунтовалась и требовала крови. Даже, если эта кровь будет моей.

У меня пропал аппетит, а если кусок все же отправлялся в горло, рвотный позыв не позволял проглотить его.

Я ненавидел всех вокруг, хотя осознавал, что должен жить дальше. Ещё и Айрон… Его чрезмерная опека и какие-то дикие идеи по возвращению меня прежнего пугали и раздражали. Хаос его раздери. Его бы высечь, естественно самому, для профилактики, но нет сил даже подумать об этом.

— Брат, что скажешь?

Не сразу до меня дошло, что брат это я, и мне нужно что-то ответить. Голова раскалывалась. Приоткрыл глаза лишь наполовину, чтобы яркий свет не слепил.

— Были зафиксированы вспышки магии на наших северных границах? — мой голос звучал тихо и безжизненно. Самому тошно.

— Нет.

— Ну тогда нечего бояться.

Все стихло. Тишину прерывал лишь мой раздраженный вздох. Все удивлены. Когда-то я бы сам отправился к северным воротам, ведь для правителя должна быть в приоритете безопасность жителей и земель. Тем более сейчас, когда мы знаем, что горсть сильных, когда-то могущественных светлых выжили.

Выжили. Не для того чтобы жить и возрождаться. А чтобы мстить, убивать и завоевывать когда-то принадлежащее им. Да и план, который они умело выработали был вполне осуществим.

Лишь случайность не дала им довести план до самого конца.

Как она?..

— Брат, — донеслось как-будто издалека.

Головная боль становилась все сильнее, и я сжал виски пальцами. Из-за шума в ушах едва мог разобрать голоса.

— Эйтон! — кто-то кричал рядом, звал меня. Голос знакомый, но я никак не мог вспомнить, кому он принадлежит.

Над головой словно сомкнулась толща воды, ледяными иглами пронзающей тело.

Стало страшно. Попытался открыть глаза, но, кроме беспросветной тьмы, ничего не увидел.

Грудь сдавило обжигающим огненным кольцом, не позволяя сделать вдох. Я греб, расталкивая тяжело поддающуюся воду руками, отталкивался ногами, пытаясь вырваться. Но ничего не происходило. Только метался в одну сторону, в другую.

Барахтался из последних сил. Но их оставалось все меньше. Я вдруг почувствовал себя дряхлым стариком.

Вот она, смерть.

Легкие жгло от отсутствия кислорода. Попытался закричать, но из горла не вырвалось ни хрипа.

Это, наверно, к лучшему, ведь жизни без нее я больше не представлял. И только сильный духом мог заставить себя разлюбить, забыть. Растоптать свои чувства. Идти дальше с гордо поднятой головой. Смеяться, когда хочется кричать в голос от безысходности, от любви, которая могла бы согреть и придать сил в самые темные времена. Любовь, которая не померкла бы даже сквозь года, десятилетия. Любовь, в которой родятся дети, желанные и любимые. Любовь, которая могла излечить мою душу, стать смыслом жизни.

Позволил себе расслабиться. И пусть Хаос забирает мою душу. Я не страшился смерти. Смерть казалась избавлением от внутренней агонии, терзавшей меня.

Раскинул руки. Глаза сами распахнулись. И в горящее горло хлынул поток воздуха. Я глубоко вдохнул, не понимая, какого черта со мной происходит.

Вместо тьмы и теплых объятий смерти — лицо склонившегося ко мне брата, который держал меня за грудки и тряс, как тряпичную куклу. Бездна, откуда в нем столько силы?

— Эйтон! — только и повторял Айрон. А я дышал, дышал и моргал глазами, щурясь от яркого света.

Отвел взгляд и увидел Терренса за спиной брата. Судя по его взгляду, он был не прочь так же потрясти меня.

— Отпусти, — прохрипел, чувствуя, что не выдержу подобных встрясок.

— Выйдите все! — крикнул Айрон, не отводя взгляда от меня. Но руки ослабил, теперь просто поддерживая и не давая упасть.

***

— И что это было? — наливая мне воды, спросил Айрон.

— Это ты мне расскажи, — прохрипел, откашливаясь. — Это ты меня чуть не убил. Я же просто умирал.

Взглянув на меня округлившимися глазами, он все же сел рядом, выдохнул и заговорил:

— Внезапно ты будто выпал из реальности. А твоя тьма откидывала каждого, кто хотел помочь тебе. Больше всех не повезло начальнику стражи.

— И что с ним? — подался вперед, выравнивая все еще сбитое дыхание.

— Он подбежал к тебе первым, его откинуло в стену. Сломана нога, кажется. Она так неправдоподобно висела, когда его уносили.

— Хаос меня подери. Что еще? И как ты смог подойти ко мне и чуть не добить?

— Мне повезло, что мы кровные, и Тьма просто не может меня убить или покалечить. Хотя с тобой, как я понимаю, это и случилось. Твоя Тьма убивает тебя, Эйтон. И ты сам это знаешь. Брат, нужно что-то делать. Или ты победишь ее, или она тебя.

— Отец не смог победить.

— Да. Но ты не отец! Ты сильнее, и сможешь пережить это.

Я прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. После смерти матери отец тоже потерял контроль над своей взбесившейся Тьмой. И, чтобы разрушить границу Аллирии и вытащить нас, он позволил ей взять верх над человеком в себе. Более того, он использовал кристалл Хаоса, чтобы увеличить свою силу. В итоге после окончания войны Тьма постепенно убила его, не получая должной подпитки в виде кровавых жертв.