Лилия между тернами

Кандидаты в Тени всегда должны были быть лишенными собственной семьи. Считалось, что только ребенок, полностью лишенный прежних связей и привязанностей, способен стать настоящей тенью. И к стыду для мира перевертышей кандидатов с такими данными всегда было достаточно.

Следующие два часа допроса слились для моего сознания. Раз за разом Горюнов и Волк задавали на все лады одни и те же вопросы.

Что я знаю о делах отца? Занимался ли он чем-нибудь незаконным? Угрожал ли ему кто-нибудь? Знаю ли я имена его партнеров по бизнесу? Были ли у него с кем-то в последнее время конфликты? Что я знаю о его личной жизни? Кто был его последней пассией? Мог ли он знать о моей связи с Римманом? Как бы он реагировал, если бы узнал?

Я отвечала односложно, ориентируясь на взгляд Леона и сжатие его руки на моем колене. Иногда он просто говорил мне не отвечать, и я слушалась.

Постепенно я стала чувствовать, как жуткая усталость начинает давить мне на плечи и гнуть мой позвоночник. Явно заметив это, Леон резко поднялся.

— Моя клиентка очень устала. Она и так испытывает сильнейший стресс и раздавлена горем. Я думаю, что вы узнали все, что нужно, но даже если и не так, то всегда можно продолжить, когда она будет чувствовать себя лучше. А сейчас ей требуется отдых.

— Да, конечно, — тут же согласился Горюнов. — Погодите только минутку, я принесу аппарат для снятия отпечатков пальцев. Они нам нужны для дальнейшего анализа обнаруженных на месте преступления следов.

Следователь вышел, оставляя нас с Волком. Он потянулся, нагло ухмыляясь.

— Ты же не думаешь, что тебе и в самом деле удастся ускользнуть от нас, Доминика, — лениво спросил он. — Мы всегда доводим начатое до конца, и эти коты нам не помешают. Рано или поздно ты попадешься, кошечка.

Я молча смотрела на него.

— Давай, мечтай и дальше, Скуби-ду, — ухмыльнулся Леон. — Руки коротки и кишка тонка тягаться с Римманом, да к тому же на его территории.

Волк оскалился. Они все терпеть не могли, когда их отождествляли с собаками, считая себя гордыми вольными хищниками. По мне, так подлые мерзкие падальщики.

— Ну, зная Риммана, могу сказать, что очень скоро он наиграется с тобой, маленькая киска, — Волк смотрел только на меня, игнорируя Локи. — А когда этому большому и злому коту надоест его игрушка, он сам вышвырнет тебя. Так что мы просто подождем. Мы умеем быть терпеливыми и долго преследовать добычу, пока она не выдохнется и не сможет больше бежать.

— Боюсь, вы состаритесь, ожидая. Зато у меня есть встречное предложение. Слейте нам заказчика и сможете реально заработать, — почти беспечно подмигнул Локи.

Волк снова оскалился, демонстрируя пренебрежение.

— Хотя, о чем я говорю? Ты ведь просто рядовая шавка и ничего не решаешь. Только имей ввиду, Рекс, что Римман скорее уничтожит вас как вид, чем позволит убить эту девочку.

— А кто говорит об убийстве, Кошак помоечный? — ухмыльнулся Волк

В этот момент вернулся Горюнов. Быстро отсканировав отпечатки моих пальцев и записав номер моего нового телефона и адрес Риммана, он взял с меня подписку о невыезде и отпустил нас.

— До скорой встречи, — сказал нам в спину Волк.

В коридоре я увидела Риммана, нервно метавшегося, как тигр в клетке, из конца в конец.

— Почему, на хрен, так долго? — зарычал он на Локи.

Он обхватил моё лицо ладонями и жадно всмотрелся, словно выискивая следы причиненного ущерба.

— Ты как, Ники? — почти нежно спросил он.

— Нормально. Только очень устала. Мы можем поехать домой? — и я, неожиданно решившись, обняла его вокруг талии, прижимаясь в поисках тепла и поддержки.

— Домой? — Римман на пару секунд застыл, словно прислушиваясь к звучанию этого слова и собственным ощущениям, а затем тоже обнял меня в ответ, осторожно прижимая к себе. — Конечно, мы можем поехать… домой. Ты хочешь есть?

— Может и да, но пока этого не чувствую.

— Тогда давайте убираться из этой богодельни. Терпеть не могу, как тут воняет.

Пока мы шли к выходу, Леон, судя по всему, созвонился с парнями на улице, и они встретили нас прямо у дверей, сразу жестко оттесняя напиравших представителей прессы.

Те опять стали что-то выкрикивать, и на этот раз всяких гадостей было еще больше. Я скрипнула зубами, не в силах сейчас еще терпеть и их. А Римман вдруг подхватил меня на руки и понес к машине. Тут же защелкали затворы камер, и крики стали громче.

— Пошли на хрен, сраные стервятники! — рявкнул он и почти побежал к машине.

Байкеры стали расталкивать толпу еще агрессивней, вызывая ответные возмущенные вопли и ругательства.

Быстро запихнув меня в машину, он так резко рванул с парковки, что едва не сбил пару особо навязчивых приставал.

— Босс! Незачем давать им лишний повод полоскать тебя в СМИ.

— Да мне на них глубоко насрать! Я разорву каждого, кто захочет причинить Ники боль, — яростно зарычал он.

Я была удивлена такой его реакцией. Римман выглядел так, словно совершенно не мог контролировать этот свой выброс злости. Его буквально трясло.

Он вел машину так агрессивно, что я едва не слетала с сиденья на поворотах.