Лилит

- Скорее уж она ее поцарапает!

- Почему? Ты же сказал, что она ее подруга!

- А вот почему: друг - это кто-то, кто дает вам то, в чем вы нуждаетесь, а принцесса остро нуждается в хорошей взбучке!

Они снова замолчали.

- Если кто-то из вас боится, вы можете идти домой; я не буду вас удерживать. Но я не могу взять с собой никого из тех, кто верит великанам больше, чем мне, и называет добрую леди женщиной-кошкой!

- О, король! - сказал один из них - Я так боюсь бояться!

- Мой мальчик, - ответил я, - вреда не будет от того, что ты будешь бояться. Зло одерживает верх над тем, кто делает то, что заставляет его делать Страх. Но страх не властен над тобой! Улыбнись - и он исчезнет.

- Смотрите! Это она! Она ждет нас у дверей! - воскликнул один из них и закрыл глаза руками.

- Какая она уродливая! - крикнул другой и сделал то же самое.

- Да ведь ты же ее не видишь! - сказал я. - У нее закрыто лицо!

- У нее нет лица! - ответили они.

- У нее очень красивое лицо. Я однажды видел его. Оно в самом деле столь же прекрасно, как лицо Лоны! - . сказал я со вздохом.

- Отчего же она его прячет?

- Мне кажется, я знаю... И как бы там ни было, у нее есть для этого какие-то основания. И они не плохие.

- Мне не нравится женщина-кошка! Она страшная!

- Ты не можешь полюбить, и не стоит говорить, что не любишь то, что ты никогда не видел. И еще раз напоминаю: вы не должны называть ее женщиной-кошкой!

- Но как же нам ее тогда называть?

- Леди Мара!

- Это красивое имя! - сказала девочка. - Я буду называть ее леди Марой, и, может быть, тогда она покажет мне свое прекрасное лицо!

Мара, одетая и закутанная в белое, действительно стояла в дверном проеме, чтобы встретить нас.

- Наконец-то! - сказала она. - Долго не наступал час Лилит, но вот он и настал! Все случается когда-то. Все приходит. Я ждала тысячи лет - и не зря!

Она подошла ко мне, приняла из моих рук мое сокровище, внесла ее в дом и, вернувшись еще раз, взяла и принцессу. Лилит вздрогнула, но не сопротивлялась. Звери улеглись у дверей дома, а мы последовали за нашей хозяйкой. Малютки шли с похоронными лицами. Она положила Лилит на грубую скамью, стоящую в одном из углов комнаты, освободила ее и вернулась к нам.

- Мистер Уэйн! - сказала она. - И вы, Малютки. Я благодарю вас. Эта женщина не уступит, если вы будете вежливо с ней обращаться, следует быть пожестче.. Я должна сделать все, что могу для того, чтобы она раскаялась в том, что натворила.

Добросердечные Малютки жалостно засопели.

- Вы ее сильно накажете, леди Мара? - спросила девочка, о которой я уже говорил, вложив мне в руку свою маленькую ладошку.

- Да, боюсь, что я должна так поступить. Боюсь, она меня заставит это сделать! - ответила Мара. - Было бы жестоко наказать ее чуть-чуть. Потом придется повторять все сначала, так что ей будет только хуже от этого.

- Я могу остаться с ней?

- Нет, моя девочка. Она никого не любит, поэтому и не может быть с кем-то вместе. Есть только Один, кто может быть рядом с ней, но она не может быть с Ним рядом.

- А тень, что спустилась с холма, она может быть с ней?

- Великая Тень может быть в ней, но не может быть с ней, или с кем-нибудь еще. Скоро она узнает, что с ней рядом - я, но вряд ли ее это утешит!

- Вы ее очень глубоко поцарапаете? - спросил Оди, подходя ближе, и взяв ее за руку. - Пожалуйста, пусть из нее не идет красный сок!

Она взяла его на руки, повернулась спиной ко всем остальным, подняла ткань, скрывающую ее лицо, и вытянула вперед руки, держа в них Оди так, чтобы он мог рассмотреть ее как следует.

Если бы его лицо было зеркалом, я бы тоже увидел в нем то, что довелось увидеть ему. Мгновение он смотрел на нее, разинув рот, затем священное изумление появилось у него на лице и быстро сменилось выражением глубокого удовлетворения. С минуту он зачарованно смотрел на нее, а затем она опустила его на землю. Еще мгновение он стоял, глядя на нее снизу вверх, забывшись в созерцании, затем подбежал к нам, и в лице у него было что-то такое... Словно он узнал, что такое счастье, и не может выразить это словами. Мара поправила свое покрывало и повернулась к остальным детям.

- Перед тем как вы отправитесь спать, я должна покормить и напоить вас, - сказала она, - ваш путь был долог!

Она вынесла из дома хлеб и кувшин холодной воды и поставила перед ними. Они никогда прежде не видели хлеба, а этот был к тому же грубым и сухим, но они ели его без видимого неудовольствия. Прежде они никогда не видели воды, но они пили ее без колебаний, один за другим глотали ее с выражением счастливого изумления. Затем она увела в дом самых маленьких, все остальные стайкой отправились за ней. Они говорили мне потом, что она уложила их спать своими собственными ласковыми руками на полу на чердаке.

Глава 39

ТОЙ НОЧЬЮ