Лиловые бабочки

Тяжело и муторно было копаться в этом деле. Но мне всё равно нечего было делать, к тому же я был чертовски зла. Меня, оказывается, использовали: это стопроцентно. Вопрос в другом: почему меня сразу не убили, хотя могли? Что, для Игоря было принципиально важно, чтобы жертва сама дала согласие на половой акт? Это служило отправной точкой, чтобы «бабочка» оказалась в коллекции посмертных снимков?

Внезапно я вспомнила ещё один небезынтересный факт про Игорька. Однажды он забыл выключить телефон, а я сослепу перепутала наши аппараты: схватила его, как свой, и принялась искать режим заметок. Телефоны были одного цвета и одной модели, поэтому неудивительно, что я ошиблась. Сначала я не въехала, почему у меня все папки расположены в другом порядке. Потом увидела запароленные документы и архивы. И фотографии. Мои фотографии. Причем довольно много. На большинстве снимков я спала, уткнувшись лицом в подушку. Ничего особенного в этих снимках не было, но я не разрешала другу себя снимать, поэтому меня это здорово напрягло. Игорек тогда отмазался так:

— Слушай, ну будь объективна: мы изображаем влюбленную пару. Странно будет, если хотя бы у одного из нас в телефоне не будет снимков с любимым человеком. Верно же? А тут сразу понятно: я живу рядом со своей девушкой и очень ее люблю. Смотри, какое портфолио: все даты снимков разные. Самый недоверчивый поймёт, что это именно любовь.

— Тогда возникнут вопросы, почему у меня фотографий подобного плана нет с твоей рожей.

— Потому что ты у нас пипец стеснительная. Это все знают. Не хочешь светить отношениями. Это же я обычно ору про любовь и пару, а ты только прячешься и убегаешь. Или кричишь сакраментальное: «Этого не было!»

Тогда я посчитала, что вообще это звучит логично. А теперь задумалась: а не с самого ли начала Игорек фотографировал меня, чтобы запечатлеть все стадии превращения из «гусеницы» в «бабочку»?

Посудите сами.

Связанная веревками я уже была.

Потом превратилась в «куколку», поскольку была завернута в одеяло, как в кокон. А Игорю, видимо, очень хотелось посмотреть, как «бабочка» с утра вылезает из кокона, но этого не произошло. Китаец страшно расстроился, ведь всё пошло не по плану. «Бабочка» после акта любви улетела, но он не видел, как именно происходила транформация из «куколки» в «бабочку». Ужасная досада.

Потом «полёт» из окна как логичный финал метаморфозы.

М-да. Я определенно могла считаться по чьей-то извращенской логике бабочкой. Все стадии я успешно прошла. Вопрос был в том, хотел ли Игорь убить меня сразу или сначала здорово помучить? Я делала ставку на второе — уж очень он радовался моему гипсу. Видимо, «бабочка» вернулась в «кокон», и Игорь тоже готов был подождать, когда трансформация завершится, чтобы вполне логично закончить и свои планы. Если я правильно понимала его логику, то у меня было 2–3 месяца в запасе, прежде чем маньяк снова стал бы суетиться. По факту, я ещё в «коконе». Для него это нормально. За такой «бабочкой» нужно долго ухаживать, чтобы она распустила свои красивые крылышки в полной мере, и лишь для одного человека. Правда, ненадолго. Но вот после…

* * * * *

Итак, у меня было в запасе около двух месяцев, прежде чем маньяк начнёт меня искать. Вернее, ищет он меня прямо сейчас, но вряд ли захочет сразу забрать, даже если найдёт. Просто возьмет место обитания на контроль, чтобы не спугнуть. Потому что явно процесс вылупления желанной бабочки из гипсового «кокона» он захочет произвести под личным контролем. Потом период ухаживаний, демонстрации окружающим, что он обладатель желанного объекта, а затем моя смерть. Мучительная смерть.

Моя нынешняя свобода была лишь условной.

Как вы понимаете, именно поэтому мои розыски были такими отчаянными. Умирать в мои планы совершенно не входило.

Ещё одной интересной деталью было следующее. Если до конца 2017 года все убитые девушки были исключительно длинноволосыми, то с февраля 2018 резко стали обладателями стрижки-шапочки. Почти как у меня. Что ещё раз убедило меня в мысли, что я полностью вписываюсь в любимый типаж убийцы.

А потом в мою голову закралась мысль: а какова вероятность, что… нет, это звучит совершенно невероятно, фантастично, бредово, но… какова вероятность, что маньяк с самого начала был зациклен на моей персоне, хотя по какой-то причине считал, что меня убивать нельзя? А хотелось именно со мной сделать что-нибудь эдакое? Именно поэтому и появились вообще эти жертвы? Потому что со мной — нельзя, с плохими копиями — можно?