Лиловые лепестки

– Я всего-то хотела поблагодарить вас, – всё больше смущаясь, ответила Лета, – за то, что вернули мой гербарий. Ведь это были вы?

– Ну разумеется, я, – сказал незнакомец. – Не думаешь же ты, будто зверям и птицам есть дело до твоих безделиц?

– Это вовсе не безделица, – возразила Лета.

Лесной житель хмыкнул.

– Что ж, как скажешь. В конце концов, не так уж это и важно, – заявил он, и тут взгляд его обратился к свёртку, что Лета держала в руках. – А это что такое?

Об угощении, что она принесла, девочка совсем позабыла.

– Ой, это ведь для вас! – спохватилась она и протянула свёрток незнакомцу. – Это всего-навсего пирог, зато очень вкусный.

Незнакомец подался вперёд, с подозрением осмотрел свёрток, принюхался, но брать его в руки не спешил.

– И ты прими мою благодарность, дитя, – промолвил он, поднимаясь на ноги. – Воспитание твоё оставляет желать лучшего, однако ты небезнадёжна. Мне же, в свой черёд, не пристало оставлять гостя на пороге, будь он даже незваный. К тому же, если поразмыслить, вреда от тебя не будет. Следуй за мной.

И незнакомец двинулся в глубь леса. Шёл он легко и непринуждённо, будто по широкой ровной дороге, а не по узкой лесной тропинке.

«Как чудно», – подумала Лета. Ей самой приходилось внимательно глядеть под ноги, потому что она уже дважды успела споткнулась.

Всего несколько минут прошло с тех пор, как они отправились в путь, однако Лете показалось, будто идут они уже долго, и потому она решила полюбопытствовать, сколько ещё времени потребуется им на дорогу.

– Господин… карлик, – обратилась она к своему спутнику, – долго ли нам ещё?..

Договорить она не успела, потому что незнакомец вдруг остановился, медленно обернулся и воззрился на неё единственным глазом.

– Как ты назвала меня? – низким басом прогудел он. Слова эти прозвучали так, что Лете почудилось, будто низенький лесной житель вмиг превратился в разгневанного великана, а сама она сделалась совсем крошечной, не больше букашки в траве.

Горящий зелёным огнём глаз гневно жёг её взглядом, отчего Лета вся сжалась, а из головы вылетели все мысли, осталось одно желание провалиться сквозь землю.

– Я… – наконец тихонько пролепетала она. – Простите, я не хотела вас обидеть.

– Это я уже слышал, – заметил незнакомец недовольным тоном. – Следи за тем, что говоришь, и не придётся столь часто просить прощения.

– Я просто не знала, как к вам обратиться, – попыталась оправдаться Лета. – Мне ведь неизвестно, как вас зовут.

– И ничего лучше не придумала, как назвать меня карликом, – пробурчал незнакомец. – Как только подобное на ум пришло?

Он покачал головой и продолжил свой путь. Лета поспешила следом.

– Но ведь вы такой… – Она замялась, подбирая слово, чтобы снова не задеть своего спутника. – Такой… невысокий.

– Уж никак не ниже тебя, дитя, – отозвался тот. – Думается мне, к собственной особе ты так не обратилась бы.

Лете представлялось, что лесной житель всё же немного ниже её самой, однако она сочла за лучшее не затевать спор. Вместо этого она сказала:

– Может быть, вы назовёте своё имя? Тогда мне не придётся гадать, как к вам обращаться.

– В именах мало проку, – было ей ответом. – Впрочем, коль скоро тебе любопытно, изволь. Имя мне – Гилас.

– Гилас… – повторила Лета не без удивления. – Разве бывает такое имя? Никогда не слышала.

– Неразумное дитя, – сказал её новый знакомый, – если ты чего-то не знаешь, это вовсе не означает, что такого не существует в природе. Это говорит лишь о твоём невежестве, только и всего.

Тут он остановился, обернулся к Лете и добавил:

– А между тем мы уже пришли. Прошу.

Он вытянул руку в сторону, очевидно, указывая на что-то, однако Лета не увидела там ничего, кроме деревьев и кустов. В недоумении взглянула она на Гиласа, и тот, словно прочитав её мысли, сказал:

– Хорошенько приглядись, дитя, и тебе всё откроется.

Девочка снова перевела взгляд туда, куда указывал Гилас, присмотрелась и тут только различила очертания маленькой хижины, которая так искусно была скрыта среди ветвей, что, будь Лета одна, ни за что на свете не заметить бы ей этого удивительного жилища. Она поделилась этой мыслью со своим новым знакомым, и тот, хмыкнув, заметил:

– Неудивительно. Вы, люди, вообще ничего дальше своего носа не видите.

Жилище его скорее напоминало диковинный куст, в котором кому-то вздумалось проделать два неприметных круглых окошка и низенькую дверку. Хижина казалась такой маленькой, что Лета засомневалась, сможет ли зайти внутрь. Однако, к своему удивлению, она безо всякого труда перешла порог (хоть и пришлось наклониться, чтобы не стукнуться головой) и увидела, что внутри лесной домик куда просторней, чем должен бы быть. Лета подивилась этому про себя, но ничего не сказала, чтобы опять не услышать о том, насколько она невежественна.

– Прошу садиться, – между тем сказал Гилас, указав на один из пары стульев, которые, как видно, были сплетены из веток и потому мало походили на те, что Лета привыкла видеть в родном городе.