Лимб

– Куда сегодня идешь? – спросила мать, вытирая руки полотенцем. – К тому «другу», который брендовыми вещами разбрасывается?

– Просто погуляю. Не волнуйся, мам. – Малыш улыбнулся, подошел к матери и поцеловал ее в щеку. – Буду дома часам к девяти, – пообещал он и вышел из дома.

Схватив пакет с учебником и нотной тетрадью, Павлик побежал по лестнице, иногда перепрыгивая через две ступеньки.

– Прости, я опоздал! – Малыш согнулся, жадно хватая ртом воздух. Костя ничего не ответил. – Я готов заниматься.

Они повторили пройденный материал, Малыш напел несколько мелодий, сыгранных Костей. Тот дал ему скрипку и попросил повторить. Поначалу у Павлика ничего не получалось: то неправильно держал смычок, то слишком сильно вжимал голову в подбородник. Хмурясь, он продолжал попытки, пока из-под смычка не полилась чистая мелодия. Когда Малыш закончил, он опустил скрипку и посмотрел на Костю.

– Что? Я плохо сыграл? – спросил он, заметив, как у того удивленно округлились глаза.

– Ты практиковался дома? – спросил Костя.

– Ну, я проигрывал ноты в памяти.

– Сыграй еще раз.

Малыш так и сделал. Костя напел ему другую мелодию, и Павлик без запинки повторил ее. В этот раз не так чисто, но ни разу не промахнувшись, не уронив смычок, не перепутав пальцы.

– Это невероятно, – сказал Костя. – У тебя отличная слуховая память.

– Наверное. Я запоминал книги, которые мне в детстве читали, еще когда сам не умел читать, – ответил Малыш. – Не думал, что это мне поможет с музыкой…

– Давай попробуем еще раз. Я возьму что потруднее. – Костя забрал у него скрипку. Он некоторое время смотрел в потолок подземного перехода, и Малыш тоже начал туда поглядывать, подозревая неладное. – Слушай и сыграй так, как ты понял эту мелодию.

Переход заполнился светлой музыкой, лицо Кости преобразилось: поднялись уголки губ, глаза засияли. Когда Левицкий закончил, Малыш захлопал в ладоши.

– Здорово! – воскликнул он.

– Эту мелодию написал Фриц Крейслер, – сказал Костя, передавая скрипку Павлику. – Она называется «Радость любви».

– Ого, похоже. – Малыш закивал, улыбаясь.

– Сможешь повторить?

Исполнение Павлика получилось более чутким, чем у Кости, и более прытким там, где это было нужно. Его рука была сильнее, энергичнее и точнее, чем у учителя.

Когда Малыш закончил, Костя присвистнул.

– Над техникой тебе еще нужно поработать, но ты точно музыкальный гений, – выдохнул он. – Я этот вальс учил полгода, а ты повторил его всего после одного прослушивания…

Их прервали чьи-то рыдания:

– Это великолепно!

– Мама! – Малыш чуть было не выронил скрипку, вернул ее Косте и подбежал к матери. – Мама! Ты в порядке?

– Сынок, почему ты скрывал от меня свое увлечение? – Плача, она вытирала слезы выцветшим платком.

– Здравствуйте. – Костя посмотрел на часы и убрал скрипку в футляр. – Мне пора, Павлик. До следующего занятия.

– Ага. Спасибо! – Малыш махнул учителю рукой.

– Мой милый Павлик, ты так вырос, – говорила мать, успокоившись и крепко обнимая его. – Я уж думала, ты занимаешься чем-то нехорошим. Воровать начал или еще что похуже… Но я рада, что ты выбрал музыку. Кто этот мальчик?

– Он мой учитель. Я гулял и услышал, как он занимался в переходе. Мне понравилась музыка, и я попросил его научить меня. Каждую неделю мы встречаемся здесь.

– Ох, Павлик. Я наконец поняла, что мы больше не можем жить как прежде. Пора что-то менять. – Она взяла сына за руку. – Подумать только, всего год прошел, а ты уже такой взрослый, самостоятельный, на скрипке вот учишься играть. Я тобой горжусь.

Малыш широко улыбнулся и крепче сжал ее руку.

Лукавый

52

Лукавый достал из чехла гитару, перекинул ремень через плечо. Выбрав случайную песню на одном из недавно купленных дисков, Лукавый включил ее и попробовал сыграть ноты на слух. Руки не успевали за темпом мелодии. Ругаясь про себя, Лукавый нашел ноты в интернете и, остановив музыку, стал тренироваться по ним.

– Что играешь? – спросила Ева, когда он прервался.

– Ничего особенного. Так ты выбрала трек?

Ева покачала головой.

– Сыграй что-нибудь свое, – предложила она. – Я люблю любую музыку.

Лукавый встал поудобнее. Ева сидела на его кровати и с интересом поглядывала то на него, то на гитару. Подключив инструмент к колонкам, он заиграл. Из-за басов комната затряслась вместе с нераспакованными коробками. Разыгрывая соло, Лукавый закрыл глаза. Его пальцы стремительно двигались по струнам.

– Ну как? – выдохнул он, тяжело дыша. Его лицо раскраснелось, волосы растрепались, шапка слетела под кровать.

– Мне понравилось! – Ева захлопала в ладоши. – Ты виртуоз!

Лукавый неловко рассмеялся, приставив гитару к стене. Кто-то постучал по батарее.

– М-да, соседи же не знали… – Лукавый размял пальцы левой руки.

– А как ты понял, что хочешь играть на гитаре? – спросила Ева.