Лимб. Анафемные души

Слабости… Эта анафема слишком красивая – вот и вся моя слабость. Не та девушка из её прошлой жизни – то, какая она теперь. Без всей этой мишуры, гламурного дерьма и дорогих шмоток. Вот в этих подвёрнутых в несколько раз штанах, медвежьей куртке и ботинках на два размера больше она выглядит намного дороже. Простая, настоящая… живая. Проклятье. Как Анафема может казаться такой чистой? Практически невинной! Эта её грёбаная невинность буквально сводит с ума, сносит крышу, что я готов сорваться с места и разложить её прямо здесь, на этом вонючем болоте!

А что? Это могло бы положить конец всем моим сомнениям и постоянному стояку.

Просто отымею её, отведу в чистый сектор и прикончу без задней мысли.

А этот план хорош. Вот только… почему молчание, которое теперь сопровождает нас от самого сектора фантомов, не ласкает мой слух, а загоняет в уши толстые иглы? Хочу слышать её голос. Чёрт, хочу! Пусть начнёт спорить! Пусть снова назовёт мудаком! Пусть… пусть что угодно сделает, лишь бы не видеть эту пустую, немую безысходность на её фарфором лице. Тех, кто кричит, просит пощадить, сопротивляется, вылизывает мои ботинки убивать проще. Чем тех, кому уже всё равно.

Ну вот ещё один шарик в голове взорвался. Болезненный такой, наизнанку выворачивающий. Прямо, как тогда, в доме её предков. Скрутило так при виде её застывшего в немом ужасе лица, что пришлось идти на сделку с самим собой, не наплевать на все существующие законы мёртвых, и не вырвать этому отполированному выродку кадык, чтобы потом заставить её отчима сожрать его ни разу не скривившись. Обошёлся разбитым носом. Какой позор.

Хотел разорвать к чертям всю грёбаную семейку, уже из-за той одинокой слезы скатывающейся по бесцветной щеке моей анафемы! МОЕЙ! И только я имею право делать ей больно!

Чёрт. Да я совсем расклеился.

Даже щеночка ради неё добивать не стал. Даже в бок пнул, проверил: живой, или сдох мне на радость. А ведь мог сказать – водой захлебнулся. Мог вообще ничего не говорить! Но нет, мне надо было хоть как-то облегчить последние дни жизни её души. Словно это как-то может сгладить обстоятельства, при которых я буду душить её, глядя в холодные голубые глаза, видеть в них пустоту и покорность моему решению! Моему!

Да бл*ть.

В последние дни я слишком много думаю. Слишком часто выхожу из себя и сомневаюсь в том, в чём до встречи с Ней никогда не сомневался.

Как и до встречи с этим Джаком собственно. Вот надо было этому Дрыщу потонуть?! Сейчас бы заставлял его пережёвывать и судорожно сглатывать каждую из страниц летописи, которая поставила под сомнение долгие годы моей кропотливой работы. Заставлю его это сделать, как только вернётся. Потому что, уверен, написана в ней полная хрень! Какая-нибудь жалкая провокация Алестера. Это может быть элементарной проверкой Лимба перед тем, как отправить в отставку очередного палача, так почему я должен рисковать своей свободой, когда она так близко? Практически так же, как упругий зад этой анафемы.

***

Чувствую, как прожигает спину взглядом.

Мудак.

Типичный самовлюблённый кретин.

Сколько слов было сказано о беспокойстве за Лимб, который анафемы тревожат своим присутствием. О том, как они разрушают его, наводят хаос, пожирают материю и души заблудших…

Хм. Несмотря на то, как всё это ужасно звучит… На то, что палач казался преданным псом на службе у самого Дьявола, понимание того, что он беспокоился о ком-то больше, чем о самом себе, на целую йоту делало его лучше в моих глазах.

Лжец. Всего-то о своей отработке пёкся. О тысяче Анафем, которых нужно уничтожить, ради освобождения его мерзкой душонки. Да не дай Бог эта душонка вернётся в мир живых! И не дай Бог, кому-то стать родителями для этого бесчувственного эгоиста, который сейчас – уверена, – пялится на мой зад и фантазирует о чём-то пошлом, грязном.

Перед тем, как меня убьёт.

Это же Рэйвен. Заблудший, который слышит только себя. Заблудший, который любит только себя. Заблудший, которой во всём ищет выгоду только для себя.

Палач, которого ненавижу и презираю каждой клеточкой души. Палач, от взгляда которого потеют ладони, а каждая пора на коже желает ощутить прикосновение его рук, впитывает взгляд кровожадного монстра воплоти и превращает мозги в желеобразную субстанцию.

Обычная физическая потребность – не больше. Не так уж я и отличаюсь от остальных обитателей Лимба.

Этот мерзавец – владелец слишком сексуального тела и гнилой, жестокой души. Удивляться тому, почему именно его Лимб выбрал для работы палачом, не приходится. Красивый подонок с внешностью Аполлона и сущностью самого Дьявола. Такие как Рэйвен опасны. И чем раньше я избавлюсь от него, тем лучше. А в моём случае – путь избавления один.

– Стой, – приказывает.

– Что? – не оборачиваюсь, продолжаю идти.

– Стой, сказал!

Останавливаюсь, упираю руки в бока и терпеливо вздыхаю.

– Остановок больше не будет. – Боковым зрением вижу белые патлы рядом.

– И что?

Швыряет к ногам стопку сухой одежды и раздражённо рычит: