Читаем Лимонный стол полностью

Стилтон от Пакстона, согласно пор. Набор, ниток, иголок, молний и пуговиц, согласно пор. Резиновые кольца для банок, согласно пор. Пудра Элизабет Арден, согласно пор. Тонкая, согласно пор. Но каждый год в момент начала операции минус десять секунд она обязательно вспоминала что-нибудь, чтобы прогнать его через весь Лондон в поисках не знай чего. Подбери стаканчик вместо разбитого — читай: того, который ты, майор Джеко Джексон в отставке, а точнее, прежде в отставке, а теперь под трибуналом интендантства, разбил предумышленно и злоумышленно после того, как слишком усердно прополаскивал глотку. Что толку напоминать, что эти стаканчики исчезли из продажи еще до того, как мы купили набор из вторых рук. Ну а в этом году — зайти в большой «Джон Льюис» на Оксфорд-стрит и посмотреть, не продается ли у них внешняя часть салатомешалки, которая опасно треснула, когда мистер Известно Кто ее уронил. Внутренняя часть не пострадала, и вдруг у них чаши продаются отдельно. На автостоянке она махала на него рабочей частью, чтобы он захватил ее с собой и не купил бы чашу, не подходящую по размеру, ну и вообще. Прямо-таки засунула ему в вещмешок. Гррры!

Тем не менее кофе она варит отменный, он всегда это за ней признавал. Он поставил термос на столик и развернул пакет из фольги. Шокки бисси. Шокки бисси Джеко. Он все еще мысленно называл их так. Хорошо это или плохо? Ты настолько молод, насколько себя чувствуешь, или настолько стар, насколько выглядишь? Великий нынешний вопрос, казалось ему. Может, вообще единственный. Он налил себе кофе и надкусил шоколадный бисквит. Мягкий, такой знакомый серо-зеленый английский пейзаж за окном успокоил его, а затем и подбодрил. Овцы, рогатый скот, деревья в прическах, ветра. Ленивый канал. Дисциплинарное взыскание каналу, сержант. Ессэр!

Открыткой этого года он остался очень доволен. Церемониальный меч в ножнах. Тонко, думал он. Было время, когда он присылал открытки с полевыми орудиями и знаменитыми полями сражений Гражданской войны. Ну да тогда он был моложе. Милая Бабс. Банкет 17-го дан. мес. Оставьте день свободным, всегда ваш, Джеко. Прямо, без экивоков. И никогда не прятал ее в конверт. «Принципы сокрытия», раздел 5-й, параг. 12-й: противник редко обнаруживает то, что размещено непосредственно перед ним. Он даже не ездил отправлять открытку в Шрусбери. Просто бросал в деревенский почтовый ящик.

Ты настолько молод, насколько себя чувствуешь, или настолько стар, насколько выглядишь? Контролер или инспектор, или управляющий поездом, или как их нынче называют, даже не взглянул на него. Просто увидел обратный билет пенсионера по будним дням и зачислил его в ничем не опасного, ничем не примечательного сквалыжника, который захватил собственный кофе экономии ради. Ну что же, это-то правда. Пенсия не растягивается, как прежде. Он уже давно отказался от взносов в клуб. Если не считать ежегодного полкового банкета, ездить в Лондон ему требовалось только, когда с его кусалками было что-то не так, и он предпочитал не доверять их местному коновалу. Куда разумнее остановиться в пансионе с завтраком вблизи вокзала. Если воспользоваться завтраком сполна, разыграть карты верно и разжиться лишней сосиской, то до конца дня — полный порядок. То же самое и в пятницу, и этого тебе хватит до возвращения домой. Назад на базу. Явился в ваше распоряжение, все салатомешалки в наличии и сохранности, мэм.

Нет, пока он об этом думать не станет. Его ежегодный отпуск. Его два дня увольнительной.

Он подстрижет волосы согласно пор. Сдаст блейзер в чистку, согласно пор. Он организованный человек с организованными ожиданиями и удовольствиями. Даже если эти удовольствия не так упоительны, как прежде. Скажем: другие. С годами голова уже не так крепка к спиртному. Уже не остаешься ни в одном глазу, как прежде. А потому пьешь меньше, смакуешь больше, а кончаешь таким же обалделым и сонным, как в былые дни. Ну, во всяком случае, в принципе. Конечно, не всегда срабатывает. И с Бабс то же самое. Как хорошо он помнит эту первую круговую столько лет назад. Поразительно, как он исхитрился, учитывая его состояние в тот момент. И еще одно: достопочтенный член тогда обалделости и сонности ни в какую не поддавался. Три раза. Старый ты пес, Джеко. Разок, чтобы поздороваться; разок взяться за дело по-настоящему; и еще разок на дорожку. Иначе, почему они продают резиновые джоники в пакетиках по три? Недельный запас для некоторых типов, надо полагать, но если подсберечь, как тогда он…

Перейти на страницу:

Все книги серии The Bestseller

Похожие книги

Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
Чудодей
Чудодей

В романе в хронологической последовательности изложена непростая история жизни, история становления характера и идейно-политического мировоззрения главного героя Станислауса Бюднера, образ которого имеет выразительное автобиографическое звучание.В первом томе, события которого разворачиваются в период с 1909 по 1943 г., автор знакомит читателя с главным героем, сыном безземельного крестьянина Станислаусом Бюднером, которого земляки за его удивительный дар наблюдательности называли чудодеем. Биография Станислауса типична для обычного немца тех лет. В поисках смысла жизни он сменяет много профессий, принимает участие в войне, но социальные и политические лозунги фашистской Германии приводят его к разочарованию в ценностях, которые ему пытается навязать государство. В 1943 г. он дезертирует из фашистской армии и скрывается в одном из греческих монастырей.Во втором томе романа жизни героя прослеживается с 1946 по 1949 г., когда Станислаус старается найти свое место в мире тех социальных, экономических и политических изменений, которые переживала Германия в первые послевоенные годы. Постепенно герой склоняется к ценностям социалистической идеологии, сближается с рабочим классом, параллельно подвергает испытанию свои силы в литературе.В третьем томе, события которого охватывают первую половину 50-х годов, Станислаус обрисован как зрелый писатель, обогащенный непростым опытом жизни и признанный у себя на родине.Приведенный здесь перевод первого тома публиковался по частям в сборниках Е. Вильмонт из серии «Былое и дуры».

Екатерина Николаевна Вильмонт , Эрвин Штриттматтер

Проза / Классическая проза