Лимпопо, или Дневник барышни-страусихи

4. Дополнительные комментарии переводчика, переводившего этот текст с венгерского языка на русский

В «комментариях венгерского издателя», которыми заканчивается книга, содержится также исчерпывающая информация об источниках стихотворных и прозаических цитат, которые в изобилии встречаются в дневнике барышни-страусихи.

Эту часть, для русского текста иррелевантную, мы сочли возможным опустить. И вместо этого указать с возможной подробностью те русскоязычные источники, которые использованы нами в переводе.

О прозе. Цитаты из романа «Южная звезда» Жюля Верна (гл. 70, 74, 76,85) приводятся по изданию: Верн Ж. Южная звезда. Восемьдесят дней вокруг света: Романы. — СПб.: Logos, 2000. — Серия «Библиотека П. П. Сойкина» (переводчик не указан). Однако не все отрывки из этого увлекательного повествования принадлежат Ж. Верну. Иногда Лимпопо пересказывает роман своими словами (гл. 42, 50), а порой, давая волю фантазии, дополняет классический текст новыми эпизодами (как в гл. 113,114,). Такие вставные сюжеты, как и некоторые другие «собственные» произведения барышни-страусихи — сказки, притчи, которые по ее словам, «непонятно откуда берутся», — выделены шрифтом. Что касается их источника, то на этот счет можно высказать только предположение: вероятно, все это части забытого знания, которым страусы обладали, когда они еще умели летать.

О драматургии. Фрагменты комедии У. Шекспира «Сон в летнюю ночь» (гл. 63, 68, 71, 79, 81) в венгерском тексте приводятся в переводе Яноша Араня. Для русской версии книги из многочисленных переводов этой пьесы был выбран неканонический и, по нашему мнению, наиболее подходящий к стилистике «Лимпопо» перевод Осии Сороки, изданный под названием «Сон в шалую ночь».

И несколько подробнее — о поэзии.

В тексте встречаются выдержки из стихотворных произведений многих классиков мировой и венгерской литературы.

Стихотворение Михая Томпы «К аисту» (гл. 85) цитируется в переводе В. Левика.

Стихотворение Михая Вёрешмарти «Птичьи голоса» (гл. 67,69) переведено Д.Самойловым.

Авторство «Ночного монолога», заключающего гл. 40, принадлежит Гезе Сёчу, а его перевод на русский — Марине Бородицкой[34]. Ей же принадлежит и перевод неустановленного немецкого поэта в гл. 117. Вообще, заслуги замечательного поэта и переводчика М. Бородицкой в создании русскоязычной версии этой книги следует отметить особо. Кроме упомянутых, ее перу принадлежат переводы фрагментов стихотворения Анны Леснаи «На песнь дрозда» (гл. 48), частушек и песенок сатиров из гл. 87, стихотворных текстов в гл. 111,112 и 114, стихотворения китайского поэта Сун Юя и других стихотворных фрагментов в гл. 115, «китайского» стихотворения Лимпопо из гл. 122, «сонета» неизвестного автора (гл.128) и там же фрагмента стихотворения Эндре Ади «В бешеном смертном бою», стихов Петике из его письма Лимпопо (гл. 148) и заключающей «комментарии венгерского издателя» элегии трансильванского поэта Шандора Ременика «Над Коложваром снежная гора».

Цитата из Альфонса де Ламартина в гл. 117 приводится в переводе И. Козлова.

А четверостишие из эпоса Низами (гл.79) дано в переводе Т. Стрешневой.

Отдельно скажем о переводах из Омара Хайяма. Комментатор венгерской версии отмечает, что в гл. 57 альбатрос Альби (в оригинальной страусиной рукописи) бормочет рубаи Хайяма, естественно, на фарси, но Геза Сёч, простоты ради, приводит эти строки на венгерском. Точно так же поступили и мы, воспользовавшись переводом В. Державина из книги: Омар Хайям. Рубаи. Лучшие переводы. Ташкент, ©Издательство ЦК Компартии Узбекистана, 1982.

Неизвестно, почему права на бессмертные строки Омара Хайяма (или только на переводы?) присвоило себе Издательство ЦК Компартии Узбекистана, зато хорошо известно, что русские переводчики блестяще переводили с фарси рубаи Хайяма и до, и после возникновения названного издательства. Например, мысль Хайяма о том, что рай — это не место, а состояние души (см. гл. 92), воплотилась в строках переводчика Германа Плисецкого:

«Ад и рай — в небесах», — утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай — не круги во дворце мирозданья,
Ад и рай — это две половины души.

А Владимир Державин эту же мысль Хайяма передал в строфе:

Сперва мой ум по небесам блуждал,
Скрижаль, калам, и рай, и ад искал.
Сказал мне разум: «Рай и ад — с тобою, —
Все ты несешь в себе, чего алкал».

Кстати, один из лучших венгерских переводчиков Омара Хайяма Андор Сиклаи в своих комментариях обращает внимание читателей на то, что за полвека до Хайяма ту же мысль людям, в потемках блуждающим в поисках рая, внушал арабский поэт и мыслитель Абу-ль-Ала. (О Марло не будем и говорить.)