Линии (Lignes)

После возвращения в Бангкок Сугино первым делом бросился в «Ориентал». Но за роялем в тот вечер сидела какая-то белая барышня. По-английски Сугино не говорил, и ему оставалось только сидеть и слушать девичьи экзерсисы на фортепьяно, от которых его вскоре затошнило. В этом выпендрежном баре он чувствовал себя явно не в своей тарелке. Вдруг ему померещилось, что он различает голос своего друга в обрывках чужих разговоров, из которых он не понимал ни слова. Его бывший товарищ, смеясь, говорил, что он всегда считал Сугино самым ничтожным в мире человеком. Сугино охватил гнев. Внезапно он почувствовал сильный жар, при этом по спине у него потек ледяной пот и стал собираться под мышками. В сердце медленно вползал страх. Не могло быть ни малейшего сомнения: его друг был где-то рядом, в этом баре. Сугино почудилось, что он уже бывал здесь, сама атмосфера этого заведения показалась ему знакомой. С каждой минутой эта уверенность все больше крепла в нем. Голоса вокруг него мешались в невообразимую какофонию, в которой чувствовалась враждебность. Вдруг в его мозгу всплыли картины далекого детства, которые он считал надежно погребенными в глубинных пластах своей памяти. Взор его помутился, в ушах послышался неотчетливый шум… Вот его мать пылесосит пол, а он, совсем еще грудничок, привязан к ее спине. Отец что-то кричит пронзительным голосом. Мать закрылась в комнате, чтобы не слышать криков. Ее глаза округляются от ужаса, а отец с видом буйно помешанного снова ломится в дверь. Сугино не может понять, о чем говорит отец. Его голос был похож на шум ненастроенного радиоприемника, который кто-то включил на полную громкость. В ту же минуту Сугино пришел в себя и с ужасом огляделся. Он опять сидел в баре, а в уши лилась противная музыка.

Вернувшись в Японию, он много раз звонил своему другу. «Почему ты отправился за мной в Бангкок? Если тебе тоже хотелось туда, ты мог мне об этом сказать? Я уже извинился перед тобой за то, что уволился с работы, так что перестань, пожалуйста, преследовать меня. Я понял. Я все понял. Да, ты прав, я не могу сопротивляться. Ты кого-нибудь нанял? Так скажи ему, чтоб убирался от моих дверей! Сколько их? За мной следит каждый раз новый человек. Зачем тебе это надо? Какое ты имеешь право? Да, я знаю, что это была моя ошибка. Но прошло уже два месяца, и, как я полагаю, можно уж и забыть обо всем. И к тому же я попросил бы тебя не говорить ничего моим родителям. Им не обязательно столько знать обо мне. Так что прекрати доставать их с тем, чтобы я вернулся домой в деревню! Оставь меня в покое, перестань ходить за мной!» — вопил он. Друг молчал все время, а потом печальным голосом посоветовал ему успокоиться. Сугино звонил ему еще раз пятьсот, и на пятисотый раз его бывший товарищ рекомендовал ему обратиться к врачу. После чего он перестал поднимать трубку, хотя Сугино звонил ему и на работу.

Скоро до Сугино через третьи руки дошла информация о том, что его друг бросил фабрику музыкальных инструментов и теперь работает на недавно открывшейся радиостанции, вещающей в FM-диапазоне. Он настроил свой приемник на эту волну и дни напролет вслушивался в тексты радиопередач. Он был убежден, что все они прямо-таки напичканы сообщениями для него, Сугино, и что количество новых друзей его друга теперь, несомненно, возросло. Все, что говорили ди-джеи, дикторы или специально приглашенные гости, все было одним сплошным оскорблением, адресованным только ему. Если в эфире смеялись, то это был издевательский смех. Если обсуждали данные опроса по теме «Любовь и ее место в вашей жизни», то достаточно было заменить слово «любовь» на «Сугино», как все тотчас же становилось на свои места.

«Мы не можем жить без Сугино. Это то, что позволяет нам существовать в этом мире, это самая большая наша радость. Думать каждую минуту о Сугино — это, конечно, перегиб… Тот, кто только и может, что думать о Сугино, просто не знает Сугино. Но попытайтесь представить себе мир без Сугино! Это был бы мир без радости, совершенно серый мир, мир без единого цветка. Многие из нас потеряли Сугино, и многие знают, как жестоки нанесенные им раны. В одном дамском журнале как-то было сказано, что Сугино есть первейшая причина расстройств у юных девушек. Многие из нас замыкаются в себе из-за страха встретить Сугино. Тем не менее бояться с ним встретиться — верное средство остаться на всю жизнь без Сугино. Нужно общаться с людьми. Только так ваши шансы найти Сугино повышаются. Не нужно бояться. Ибо, сочувствуя другим, вы получаете возможность обрести своего Сугино. Так, и только так!»

Сугино записывал почти все выпуски на кассеты, а потом прослушивал их еще раз, предварительно обработав на компьютере. Он заменял какое-нибудь имя именем своего приятеля или школьного товарища и тут* же убеждался, что и в этой передаче содержались выпады и намеки в отношении его.

Ну почему друг не оставит его в покое? Сугино все же удалось найти ответ на этот вопрос, и ему сразу же стало лучше. Он написал и отправил на радиостанцию письмо следующего содержания: