Линии на руке 2

Мрачное месте. Мрачное и очень опасное. Здесь будто бы даже дышалось тяжелее чем обычно. Тянешь в себя воздух, но надышаться не можешь — как в горы попал. Да и тело ощущается немного странно — оно словно стало легче.

Оглянувшись на своих спутников, я заметил, что Маша замедлилась и тоже прислушивается к ощущениям, забавно водя перед собой руками. Девушка даже присела пару раз, видимо пытаясь понять изменения, произошедшие с ней. Антон выглядел вполне обычно, невозмутимо, можно сказать. Мужчина медленно шел по мосту, стараясь держаться рядом с автомобилями. Не знаю, правда, зачем. Вряд ли где-то в пятиэтажках, что находились за рекой, нас поджидал снайпер, от которого можно укрыться, спрятавшись за ржавыми колымагами. Скорее уж там мог затаиться монстр черной зоны, а они, насколько мне было известно, огнестрелом не пользовались. Хотя, пес его знает, чем они вообще пользовались.

Почему-то я представил некое абстрактное существо, похожее на богомола, держащее в руке калаш. Причем, было это видение настолько четким, будто я действительно когда-то встречался с подобным.

Бред какой-то. Какой нафиг богомол, о чем я вообще думаю? Никогда за собой не замечал склонность к подобным фантазиям. Походу черная зона воздействует не только на тело, но и на разум, причем весьма неслабо — пришлось приложить ощутимое усилие, чтобы вернуть ясность мысли. Маша, идущая рядом, что примечательно, тоже чему-то улыбалась, и прошло не меньше минуты, прежде чем она вернулась в свое привычное состояние. К этому времени мы уже пересекли реку и затаились возле перевернутого грузовика, наглухо перекрывшего обе дорожные полосы.

До отмеченной на карте военной базы, нам предстояло идти около двух километров. Первая треть пути пролегала вдоль реки, но затем водная артерия уходила в сторону, позволяя выбраться из Полиса в его пригород, где и должна, по идее, находиться финальная точка маршрута.

Город, поглощенный черной зоной, отличался от обычного так же сильно, как лунный пейзаж от земного. На окраине Полиса в основном царствовали пятиэтажки, но чуть дальше начинались высотки, и выглядели они будто башни злого волшебника — темные, поглощающие свет похлеще обсидиана, мертвые. Растительности вокруг практически не было. Если в фиолетовой зоне природа еще пыталась хоть как-то отвоевать жизненное пространство, то здесь почти везде был либо асфальт, похожий на кусок угля, либо пористая земля. Единственное дерево, которое я увидел, было настолько искажено, что казалось, будто в нем заперта чья-то страдающая душа.

Зона вытягивала силы. Мы прошли по ней всего сотню метров, а я уже чувствовал себя так, словно не видел солнце долгие годы. Тут даже небо потеряло краски, превратившись из голубого в грязно-серое.

Двигались короткими промежутками, от укрытия к укрытию, стараясь не приближаться к крупным зданиям, оплетенным сетью черных линий. Как корни неведомых растений они сжимали бетонные коробки со всех сторон и, казалось, хотели утянуть их под землю. Выглядело все это крайне неприятно.

Чем дальше пробирались, тем чаще начали попадаться аномалии. Так в одном из дворов, мимо которого мы проходили, я увидел несколько автомобилей, смятых в большой металлический шар. Сила воздействия при этом была столь велика, что форма скульптуры получилась практически идеальной. Эдакая поделка современного художника, имя которому — черная зона. Или вот горящий асфальт. Бездымный синий огонь, едва незаметный на окружающем фоне, играл лепестками пламени на парковке одного из зданий. И что-то мне подсказывало, дело тут вовсе не в разлитом бензине.

От любых подозрительных мест старались держаться как можно дальше, но даже это не помогло. Оторвавшись от очередного укрытия, мы пересекали широкое открытое пространство между домами. Антон впереди, я и Маша чуть сзади. Ничего не предвещало беды, но в какой-то момент Зыков начал непроизвольно ускоряться — какая-то невидимая сила, как паук муху, потянула его к себе.

С ужасом, написанным на лице, Антон рванул назад, но коварная аномалия не желала так просто сдаваться. В отчаянной попытке удержаться на одной точке, мужчина упал на четвереньки, цепляясь руками за асфальт.

Ситуацию надо было спасать. Увидев, происходящее, я, почти не задумываясь сорвал с плеча калаш, упал на землю и протянул оружие Антону. Зыков тут же схватился за ствол автомата, но даже этого не хватило, чтобы остановить движение — теперь нас тянуло вдвоем. Складывалось ощущение, что мы лежали на наклонной плоскости и сейчас медленно падали в центр воронки.

К счастью, третий участник рейда не остался в стороне. Маша вцепилась мне в ногу и что есть духу потащила назад. Мы с Зыковым помогали ей, как только могли, изображая ящериц, приставленных сапогом солдата.

Борьба продолжалась недолго. Всего на пару метров мы отодвинулись от опасного участка, и силовое воздействие как рукой сняло. Мгновенно, будто по щелчку пальцев я понял, что меня больше не тянет куда-то в даль, а затем и Зыков перестал мертвой хваткой удерживать ствол автомата.