Линия мести

— Ты меня заинтриговала, — улыбнулся Андрей. — Даже не могу представить, кем ты можешь работать, после таких слов… Но знаешь, мне абсолютно без разницы, чем ты занимаешься — можешь даже сказать, что ты занимаешься чем-то противозаконным. Представляешь, я даже не стану возмущаться, если вдруг ты признаешься, что являешься наемным убийцей или занимаешься сбытом наркотиков. Конечно, необычно для такой девушки, которая зачитывается поэзией Есенина и мастерски обыгрывает меня в шахматы — но что поделаешь! Да, конечно, я постараюсь тебя отговорить от такой… гм… криминальной деятельности, но только потому, что опасаюсь за твою жизнь. Наверно, я сошел с ума, раз говорю тебе такую вещь: даже если ты вдруг скажешь, что убила с десяток человек, я не изменю своего отношения к тебе. Можешь думать обо мне что угодно, считать меня аморальным, безнравственным типом, но я готов принять абсолютно все, что касается тебя.

Он замолчал, я тоже сидела, не произнося ни звука. Да, странный вышел разговор. Андрей почти угадал, вот только выбрал неправильную сторону. Он предположил, что я играю против закона, тогда как на самом деле все наоборот. Я нахожусь по одну сторону с законом, только действую независимо от него, своими методами.

Но я по-прежнему молчала. Не могу точно сказать почему — раз Андрей только что заявил, что готов услышать любую правду, проще простого было бы прямо сказать ему: «Знаешь, Андрей, я телохранитель». Не думаю, что он станет возмущаться — что, в конце концов, плохого в этой профессии? Но… пока я не могу сказать ему этого, ведь я не разгадала, кто убил Аню и как погибла Оля. А если один человек узнает правду, она автоматически станет известна другим людям. Таков закон — когда тайну знают двое, ее знают десятеро. Пока я не могу рисковать: если преступник находится где-то поблизости, если он среди пациентов, персонала или родственников — я не могу позволить себе спугнуть его!

Поэтому я промолчала. Молчал и Андрей. На столе лежала шахматная доска и карты — видимо, кто-то из пациентов оставил. Я задумчиво взяла в руки доску, но не открыла ее. Положила на стол, Андрей тоже не предложил сыграть.

К нам подошла Наталья Владимировна и позвала меня на сеанс массажа. Кабинет врача так и оставался закрытым. Я поинтересовалась у медсестры, когда придет Степан Сергеевич, та ответила, что он на совещании и в какое время освободится — неизвестно. Я послушно отправилась на процедуры, Андрей остался за столом. Я видела, как он достает свой мобильный телефон и набирает кому-то сообщение. Я не знала, кому он пишет, но не рискнула спросить, хотя любопытство нисколько не утихло.

До обеда мы с Андреем не встречались — я направилась в палату и заучивала там стихотворения. Получалось неважно — я не могла сосредоточиться на тексте, постоянно думала о сводке новостей и о кулоне в виде кораблика, который обнаружили на теле убитой. Я хотела надеяться, хотела верить, что это не Аня, а другая девушка, у которой тоже был на шее кулончик с изображением кораблика. Не единственный же он в своем роде! Пусть жертвой маньяка окажется другая, незнакомая мне и Андрею девушка, пускай Анина мама сообщит Андрею, что его сестра сейчас находится дома! Пусть что угодно, только не смерть моей бывшей соседки по палате!

Когда пришло время обеда и все спустились в столовую, я не стала занимать отдельный от Андрея столик. Села рядом с ним и улыбнулась.

— Андрей, извини меня за то, что за завтраком я была резка с тобой, — проговорила я, решив первой признать свою неправоту по отношению к молодому человеку. — Не знаю, что на меня нашло. Мне показалось, что ты просто… просто…

Я осеклась, не зная, как подобрать нужные слова. Андрей печально улыбнулся и закончил за меня:

— Ты решила, что я просто решил поразвлечься с тобой от скуки в больнице. Решила, что я этакий коллекционер женского внимания, так?

Я смущенно кивнула.

— Женя, я готов сделать что угодно, только бы ты поверила мне. Я не тешу свое самолюбие, очаровывая женщин и бросая их. Знаешь, несмотря на всю мою общительность и оптимизм, мне никогда не везло с женщинами. Могу рассказать тебе одну историю, если, конечно, тебе не надоело меня слушать…

— Рассказывай, — кивнула я.

Андрей посмотрел на меня и проговорил: