Линия ночи

Машину я вел, несмотря на механическую коробку передач так, словно проработал водителем всю жизнь. Навыки за пять лет совершенно не растерялись, даже наоборот! Да и с этими я справился неплохо…

Такой чистый результат меня совершенно не удивил. Вот если бы не удалось, как раз было бы удивительно.

А так… Лишь легкое чувство удовлетворения.

Такая сила во благо? Если бы это происходило у меня дома, там… не бросился бы я показывать всем и каждому свою крутость? А здесь, среди мирных низкорослых жителей это было, по меньшей мере, глупо…

Примерно через час вдали показалась окраина поселка.

На полпути к поселку живописно располагались руины какого-то древнего храма буддийско-таиландского направления.

Полукруглая крыша и сидящая по-турецки возле входа огромная, в несколько человеческих ростов, потрепанная статуя из серого, местами полированного камня.

К полукруглому входу вела слегка изогнутая, словно сабля, лестница с широкими высокими ступенями, числом не менее пятидесяти.

Начиналась лестница сразу за ажурной аркой с барельефами, возвышающейся над своеобразной ареной, образованной кольцом из камней необычной формы, сильно напоминающих стволы из того странного леса.

Этакая уменьшенная копия Стоунхенджа.

Прямо посреди арены стоял старенький «Рейнджровер».

Я окинул взглядом все это дело, и проехал мимо. А потом притормозил, и дернув рычаг скрежещущей коробки передач, дал зданий ход.

Потому что на барельефах арки были изображены люди с клыками, пившие из чаш, в которые стекала кровь из тел, лежавших на помостах. А другие люди терзали эти тела, отрывая от них куски мяса.

Изображение было плохим, стершимся за долгие годы, но мне удалось все разглядеть.

Какой интересный храм. Я пошевелил челюстями, удобнее располагая пластмассовые протезы.

Он тут для поклонения, или же наоборот, для защиты от тех, кто изображен?

Я остановил машину, и не спеша пошел ко входу.

Вокруг было ни души.

Я прошел мимо автомобиля. Ничего особенного, автомобиль как автомобиль.

Миновал арку и стал подниматься по лестнице.

Никого.

Подойдя ко входу, я осторожно заглянул внутрь. Тишина.

Внутри, на удивление, было светло и просторно.

Сквозь шесть равноудаленных кругов в потолке, каждый из которых был размером с хорошую детскую песочницу, падал свет, освещая круглый, метров пятидесяти диаметром сводчатый зал, формой напоминающий тупую половину яйца.

Никаких алтарей для тел, желобов для слива крови, ничего. Пусто.

Лишь множество одинаковых статуй вдоль стен, с отбитыми руками и головами. Интересно, что каждая следующая чуть отличалась от предыдущей легким наклоном. Если быстро пробежать по ним взглядом, создавалось впечатление, словно человеческая фигура плавно колышется из стороны в сторону.

Одновременно завораживающее и пугающее зрелище. Сродни тем странным картинам, что были дома у Джейсона.

Точно, вампирский храм.

В конце зала, напротив входа виднелся проход. Я пересек зал и заглянул туда.

Тихо.

Длинный широкий коридор.

Пройдя несколько метров, я услышал голоса и за поворотом увидел свет.

Несколько ярких фонарей и четыре человека.

Молодая девушка, парень, немногим старше меня и двое пожилых мужчин.

Один, в очках, худощавый, седой, с морщинистым лицом и окладистой белой бородой, то и дело вставал на цыпочки и озабоченно ощупывал стены, украшенные плавным, сильно напоминающим арабскую вязь, узором, словно не доверяя своим глазам.

Второй, полноватый и лысый, в распахнутой на груди рубахе, стоял невдалеке, покуривая сигару. Девушка, ссутулившись, сидела на огромном камне ко мне спиной, и сосредоточенно копалась в мобильном телефоне или КПК, чей яркий экран освещал ее силуэт искусственным светом.

Парень потоптался, и уселся на корточки, подпирая спиной холодную стену.

Что они тут делают? Археологи, что ли?

Воздух в просторном помещении, размерами с хороший склад, вопреки требованиям для всех археологических памятников, был прохладным и сухим. И относительно свежим.

– Inscriptions is… no almost1… – озабоченно сказал дедок, похожий на профессора, и почесал затылок.

– Naturally. I expected it, Evan2, – сквозь зубы откликнулся второй, попыхивая сигарой, с интересом наблюдая за действиями коллеги.

Девушка громко вздохнула, что очевидно, должно было означать: «Как я уже от вас устала с этими вашими затеями».

Но деды не обращали на нее внимания. Второй бросил окурок, тщательно растоптал его, и присоединился к коллеге.

Остаток стены они щупали уже в четыре руки.

– So, – наконец меланхолично изрек толстый, – this is pointless!3

Седой ничего не сказал, лишь сокрушенно вздохнул. Похоже было, что их гипотезы относительно чего-то не подтверждались.

Он покачал головой и опустив плечи, уселся на обломок камня, бессмысленно шевеля тонкими пальцами в луче света, бившего из стоявшего рядом фонаря, отчего на стене плясали причудливые тени.

Толстяк успокаивающе похлопал его по плечу, и сунув руки в карманы просторных брюк, задрал голову, оглядывая теряющийся в темноте потолок.

– Seventh temple wasted4! – негромко произнесла девушка, поворачиваясь ко мне лицом.

Я остолбенел, потому что это была Маргарита.