Линия Периферии (СИ)

— Прошу каждого предоставить своё алиби, — настойчивость и харизма, демонстрируемые Клэр, может и стали уже чем-то привычным, но расслабляться не позволяли ни на секунду. Её тон, напор — всё свидетельствовало о наличии весьма незаурядного опыта. Джеффри был готов побиться о заклад, что она командовала целым отрядом. Спецслужб ли? Вполне вероятно. Осознание этого не прибавляло крепости самооценки пилоту — с каждым разом он находил всё больше подтверждений тому, что они с Клэр были как минимум того же возраста. Конечно, и его было не назвать простаком — квалифицированных боевых пилотов во всём мире в принципе насчитывалось не слишком-то и много, но если для Джеффри это был врождённый талант, то Клэр явно пробивалась к своим вершинам ценой немалой крови. Впрочем, что он вообще мог действительно знать? В иных обстоятельствах пилот не побрезговал бы за ней приударить, даже с закономерным риском не проснуться на следующий день.

— Я… всё рассказала… пришло время снимать бинты, я находилась в медпункте и… и… — от нервов Лия начала запинаться, словно проступающий ком в горле мешал ей продолжать говорить, и только сейчас остальные стали замечать, что с самого начала собрания она говорила на пониженных тонах. Лия выглядела так, будто была готова немедленно замкнуться в себе, ведомая неким подсознательным предохранителем. И каким бы циником он порой ни становился, а за молчаливым ужасом, в котором та пребывала — спокойно наблюдать не мог. Если ещё недавно ситуация просто вышла из-под контроля, то сейчас с рельс сходил весь состав целиком.

— Ладно, ладно, достаточно, — прикрыв глаза, остановила её Клэр, судя по её смягчившемуся лицу, заметившая куда больше и раньше, чем Джеффри.

Идентифицировать поразивший их усыпляющий газ так и не удалось — к моменту обнаружения незадачливой троицы вещество уже полностью нейтрализовалось, что открыто говорило о его военном предназначении. Тем не менее, искушённая в медицине Клэр заключила, что ещё немного, и им грозила самая настоящая кома. Джеффри так же наткнулся на ещё несколько таких ловушек, расположенных в курилках столовой и центрального зала. И, насколько он знал, курящим среди выживших был один только Николас.

Но было ли это действительно возможно? Откуда, чёрт возьми, вообще взялась эта чертовщина? Вещество следовало немедленно изучить, но поспешное принятие решений уже закопало его в этом проклятом бункере, и он не спешил повторять своих ошибок. Поднятая пропажей авиатехника суматоха откладывала любые вопросы, но оба инициатора последнего конфликта находились под домашним арестом, так что Джеффри мог позволить себе немного обождать.

— А что до тебя, Клэр? — к насмешливому тону Виктора можно было привыкнуть, но не смириться. Самомнение этого человека входило в твёрдую десятку наиболее раздражительных явлений. Тот словно испытывал ломку каждый раз, когда ему приходилось пройти мимо возможности развязать очередной конфликт. — Ты и так знаешь, что я делал всё это время, штурмуя эту проклятую автоматику. Но что скажешь ты по этому поводу? Весь допрос больше походит на один большой отвод глаз. Я слышал, русские спецслужбы никогда не брезговали подобными методами, КГБ особо известны тем, что в поисках зайца могли убедить медведя в том, что и он, и его семья — все зайцы. Нелегко избавиться от старых привычек? Действительно. К чему это всё? Мне казалось, что всё уже разъяснилось. Или, может, ты забыла, кто предоставил тебе твои новые горизонты?

«Русские спецслужбы? Новые горизонты? — ошарашенно подумал Джеффри. — Похоже, сегодня я пожму руку королеве Великобритании».

— Я ничем тебе не обязана, торгаш, — внезапная смена тона, зловещий взгляд и наставленный на Виктора «пустынный орёл» заставил вздрогнуть всех, кроме него самого. Складывалось отчётливое впечатление, что Виктор играл с ней, прекрасно осознавая, что Клэр по каким-то причинам не может ему навредить. Черноволосая действительно опустила оружие, не без видимого усилия отвернувшись. Оставалось только посочувствовать тому, что могло произойти с этим выскочкой к моменту освобождения Клэр от связывающих её загадочных причин.

— Ты начинаешь забываться, — всё это время Виктор вёл себя нарочито высокомерно, и со временем его перестали воспринимать всерьёз, реагируя лишь раздражением. Но угроза, читаемая сейчас в его глазах, была далёкой от дешёвой показухи.

— У тебя есть доказательства, что Дворжак мёртв? — черноволосая не шелохнулась. — Нет? В таком случае, повод для прекращения поисков отсутствует.

Виктор внезапно рассмеялся.

— А ты действительно интересная личность. Нечасто мне доводится встречать людей, подтверждающих внушительные слухи о себе на практике. Я не стану встревать. Это твой ход, и ты вольна поступать, как пожелаешь.