– Ну, просто десять лет назад он простым сварщиком был… Ну и сварил… танк. Да, из бульдозера! Только тот бульдозер и без брони тонн тридцать весил, а здоровенный – жуть! А потом его губернатор модернизировал – наварил стальной брони и цементом обмазал. Типа многослойная броня получилась. Верите или нет, но такие штуки даже РПГ не всегда брало.
– А из оружия у него, нужно полагать, был бульдозерный нож и гусеницы?
– Почему только нож и гусеницы? Там ещё были… бойницы… Ну, откуда у простых работяг были бы пушки и ракеты? Из кабины из винтовок и дробовиков палили, да… Но эйч-траки…
– Кто? – вновь влез Макото, не забыл опрокинуть ещё один стаканчик внутрь себя.
– Ну, такие самоделки называют эйч-траками у нас. Потому как того сварщика-губернатора звали Химейер, и он первый придумал такие штуки делать. Серьёзных стволов-то и не было, так что он просто трубы к кабине приваривал и цементом обмазывал – издали казалось, что на этом чудище офигенная гаубица стоит. А, учитывая, что эти хреновины напускали на бандитов обычно ночью, с включёнными фарами и полицейскими сиренами… Короче, перед ними там все разбегались и срали дальше, чем видели. Вот.
– Круто, – признал я.
– За это надо выпить! – оживился Аоба.
Почтенное общество ответило утвердительным, но маловразумительным мычаньем, подняло кубки, то бишь стаканы с разнокалиберной выпивкой и, так сказать, хряпнуло.
– Слушай, Синдзи… А тебе же пить нельзя – тебе ещё двадцати одного года нет, – задумчиво окинув меня взглядом, выдал Ларри, чем подтвердил мои догадки, что здоровый американо-ирландец был сейчас среди нас наиболее трезвым и адекватным.
– Алкоголь в малых дозах полезен в любых количествах, – отбрехался я. – Тем более, что у нас в Рос… тьфу, Японии в этом возрасте пить не начинают, а бро… Эээ… Ммм… Чего-то я не то… Короче, я себя приучаю к тяготам взрослой жизни, вот.
– Но это же очень вредно! – горестно воскликнул О'Брайан и неожиданно промахнулся рукой мимо стакана. Озадаченно моргнул и недоумённо обвёл всех взглядом.
– Жить вообще очень вредно – от этого умирают, – соображал я сейчас достаточно туго, так что предпочитал говорить заранее заготовленными фразами-шаблонами.
– А вот я считаю – пусть пьёт! – неожиданно рявкнул Аоба. – С пацана спрашивают как со взрослого, так пускай и относятся как к взрослому тогда! Мы, на хрен, сидим в тепле и спокойствии, а детей воевать отправляем! И хрен ли тут жлобов из себя корчить?
– Солидарен, – широко зевнул Макото, складывая руки на столе и укладываясь на них головой. – Не позволим… Долой…
– И вообще, пусть что хочет – то и делает! Синдзи, ты чего хочешь?
– Нуууу… – я начал в раздумье чесать затылок и неожиданно увлёкся этим занятием.
– Выпить? – с плохо скрываемой надеждой произнёс Ларри.
– Неа, пить не хочу.
– А будешь? – лежащий на столе Хьюга неожиданно открыл глаз.
– Буду, – сдался я.
– За что пьём? – деловито осведомился Аоба.
– Разве обязательно за что-то пить? – удивился О'Брайан.
– Вот слышал я про вас – ирландцев, что вы любите выпить… И теперь вижу почему! Без тостов только алкаши пьют!
– А мы алкаши? – зевнув, поинтересовался Макото, продолжая лежать на столе, но уверенно тянущий в свою сторону стакан.
– Мы – офицеры НЕРВ! – гаркнул Ларри.
– Так выпьем же за это! – воскликнул Аоба.
И что бы вы думали? И таки выпили!
Где на задворках организма родилась и начала стремительно расти мысль, что мне на сегодня определённо хватит. Иначе скоро я буду пребывать в состоянии нестояния и рассказывать, как научился водить Еву в ДОСААФЕ…
– Ну, Синдзи, решил чего хочешь?
– Точно знаю, что пить больше не буду, – твёрдо заявил я и добавил чуть позже. – Сегодня.
– Уважаю, – с чувством произнёс Ларри. – Вовремя остановиться в этом деле – самое главное… Тогда может найдём на вечер себе каких-нибудь симпатичных девчонок?
– Служебные романы под запретом, – не открывая глаз, произнёс Макото. – Категорическим.
– Токио-3 большой – не все же тут работают в НЕРВ? – резонно произнёс Ларри.
– Синдзи будет трудновато найти девчонку его возраста… – с сомнением заметил Аоба, бросая взгляд на циферблат массивных наручных часов. – Они уже все спят – им завтра в школу.
– Фигня – вопрос. На пилота Евангелиона кто угодно клюнет.
– Думаешь?
– Уверен! Был бы пилотом – всё девчонки были бы мои!
– Это тогда хорошо, что ты не пилот, О'Брайан, – всё так же не открывая глаз, буркнул со стола Макото. – Хоть что-то нам осталось…
– О, а ты чего это так оживился, а? – ухмыльнулся Аоба. – Ты же у нас исключительно по майору Кацураги сохнешь, а?
– Ты ни фига не понимаешь, жалкий смерд. Майор Кацураги – богиня. А возжелать богиню, пусть даже и самым возвышенным образом – страшнейшее святотатство.
О'Брайан обалдело икнул.
– Макото больше не наливать, – вынес непростое решение Аоба.
– Я тебе сейчас не налью… – мрачно произнёс Хьюга, поднимаясь со стола. – Так что решаем? Кстати, думаю, что правильнее всего в этом плане будет сначала спросить Синдзи.
– Верно! – с энтузиазмом воскликнул Аоба. – Синдзи, что скажешь?