Линия жизни

Ультразвуковое исследование показало, что толщина стенок капсулы Ангела сантиметров тридцать, не больше. А верхний слой так и вообще – от силы сантиметр. Проблема же была в том, что этот самый верхний слой был выполнен из чего-то вроде карбида бора – на редкость пофигистичного к любым негативным воздействиям материала. А под ним обнаружился ещё и неизвестный науке сплав, состоящий из титана, молибдена, вольфрама и ещё каких-то редких металлов.

В итоге сначала выбранный участок капсулы поливали разогретыми кислотами и щёлочами, после чего кое-как смогли сковырнуть внешнюю обшивку на небольшом участке. А потом притащили какую-то экспериментальную плазменную горелку и с трудом, но всё-таки начали резать капсулу.

В лабораторию я пришёл как раз к тому моменту, когда три четверти работ уже были завершены.

Мисато тоже была здесь – немного сонная и уставшая, но в целом адекватная.

– Как долго мы ещё пробудем здесь? – поинтересовался я. – По возможности хотелось бы узнать хоть что-нибудь связанное с Тикаилом…

– Да, мне это тоже интересно, – ответила Кацураги. – Я связалась с Токио-3 и обрисовала ситуацию, так что у нас есть ещё где-то часов восемнадцать…

– Нормально. Вовнутрь капсулы хотя бы заглянем, это уж точно.

– И как думаешь – что там?

– Возможно, что и ничего, – пожал я плечами. – Возможно, иссохшаяся мумия, живой пилот неведомой расы или просто система искусственного интеллекта.

– Пусть лучше будет последнее – нам от этого будет проще, – вздохнула девушка. – Пока на нас валились монстры только из космоса, всё было намного проще…

– Антропологам, например, тоже, думаю, такое по большому счёту без надобности. Вся теория развития человека – обезьяне под хвост. Оказывается, что древние люди не бегали с камнями и палками за мамонтами, а строили гигантских биомеханоидов.

– Да фиг с ним, с этими антропологами. Просто, сколько тогда ещё по планете может быть раскидано таких вот спящих красавцев? И кто они такие вообще?

– Ну, как раз это, в принципе, предсказуемо – древние Евангелионы.

– Да, это очень сильно продвигает нас в поисках, – хмыкнула Мисато. – Если это была Ева, то какого чёрта она атаковала?

– А ты вспомни, командир, кто её атаковал первым. Тикаил вообще-то только бил в ответ.

– Мог и бы запросить что-нибудь вроде хрестоматийного «свой-чужой». Хотя… Ни он нам, ни мы ему никакие там не «свои». «Свои» у Тикаила миллионы лет назад вымерли.

– Ну, может, не миллионы…

– Да это как раз и неважно…

– А что важно? – я вновь сделал большой глоток кофе.

– А важно то, – невесело усмехнулась Кацураги. – Что победить Ангелов будет очень и очень непросто. Я бы даже сказала – почти невозможно.

– Что за пораженческие настроения, командир?

– Это не пессимизм, а реализм, Синдзи… Вот были какие-то там древние – может быть, граждане Атлантиды, а может и ящеры разумные. Которые даже Евы придумали, чтобы с Ангелами бороться… А что в итоге? А в итоге, может, и победили, вот только всё человечество откатилось чуть ли не до первобытного строя.

– Мисато, ты что-то сейчас сама на себя непохожа, – подозрительным тоном произнёс я. – Не выспалась, может?

– Есть немного, – рассмеялась майор. – Но… Всё равно как-то не слишком здорово на душе. У нас вообще ничего своего, считай, и нет – всё у древних скопировали, а враг-то, видать, тот же. Раньше… Раньше я о таком не слишком задумывалась, а вот сейчас что-то накатило. Ангелы… Мутные они какие-то, а этот Тикаил – слишком понятный. Раз! И вот вам всем такой факт – и покруче вас ребята в прошлом были, но и им рожи начистили.

– А разве это что-то меняет?

– Ни капельки, если честно. Что мы – драться от этого перестанем, что ли? Да сейчас, ага!..

Поток искр, летящих от капсулы, неожиданно прекратился, а плазменный резак отъехал назад. Вперёд, к оставленному им отверстию диаметров в пару сантиметров, двинулся небольшой гусеничный робот, оснащённый манипулятором с множеством всяких устройств на нём.

Хотя мы с Мисато и сидели в уголке лаборатории, на некотором отдалении от работающих в ней учёных, но наблюдательный пункт у нас был – с него было всё прекрасно видно. Ну, плюс ещё и на повсюду висящие мониторы информация выводилась – на английском и французском сразу.

Тем временем робот подъехал к капсуле, вытянул манипулятор вперёд и вверх, и запустил внутрь отверстия небольшой шнур.

– Оптоволокно, – прокомментировал я.

На мониторах тем временем начали выводиться разнообразные круговые диаграммы – кажется, с анализом воздушного состава внутри капсулы. Так… Азот, кислород, углекислота, водяные пары, инертные газы… Процентное соотношение мне мало о чём говорит, но вроде бы всё в норме. Следом токсичных или опасных веществ не имеется, а вот насчёт вирусов ещё неизвестно, так что капсула пока что побудет в карантине…

Оптоволоконная камера переключилась на ночной режим съёмки и выхватила кадры внутренней обстановки контактной капсулы Тикаила.

Первое, что бросилось в глаза – огромная схожесть пилотского ложемента с ложементом Евы. А вторым было…