Лёд моей души

– Очень хороший! – с придыханием подтвердила малышка. – Такой красивый… и умный! И добрый!

– Если вы с Батлаем подружитесь – так и быть, он покатает тебя в упряжке.

– Как это? – готовая, кажется, упасть в обморок от восторга, пискнула девочка.

– А вот поешь – тогда и узнаешь!

Ну прямо-таки прирождённый педагог, подумала Аля, наблюдая за ними. Впрочем, возможно, это был не педагогический, а просто родительский опыт… хозяин же говорил, что у него была семья, были дети. Так что вполне естественно и логично, что он так легко находит с ними общий язык.

Уха пошла у всех на “ура”.

Скривив на всякий случай недовольную мордашку, Ирочка поболтала ложкой в ароматном вареве, налитом для неё в глубокую миску, поднесла ко рту и проглотила… а затем великодушно признала:

– Вкусно.

Але невольно вспомнился герой советского фильма “Девчата”, который, отведав грибного супа, приготовленного новенькой поварихой, нехотя давал отмашку друзьям примерно с таким же выражением лица: “Годится!” – и те с радостными воплями приступали к трапезе.

Оказалось действительно вкусно. Уха была такая густая, что ложка в ней буквально стояла. Ирочка выхлебала свою миску подчистую, ещё и собрала со дна остатки куском хлеба.

Аля, в отличие от ребёнка, не чувствовала особого аппетита – она вообще редко обильно завтракала по утрам, но понимала, что поесть всё-таки надо, ведь им предстоял нелёгкий путь по льду. Свою порцию она доесть так и не смогла и, виновато улыбнувшись, попросила себе ещё травяного чая. А её тарелку ухи с позволения хозяина с удовольствием уплёл Батлай.

– Кстати, всё хотела спросить… а как вы нас в принципе нашли? – обнимая кружку ладонями и обращаясь к “лешему”, поинтересовалась Аля. – Да, я звала на помощь, но ведь вы появились практически сразу же после моего крика. Что, выгуливали собаку на льду посреди ночи?

Он покачал головой.

– Я шёл на звук. Не на твой крик, а… на кое-что другое.

Алины глаза вспыхнули подозрением.

– Это “кое-что” – не шаманский бубен, случайно? – уточнила она.

Теперь и хозяин смотрел на неё с неподдельным интересом.

– Ты тоже его слышишь?

Аля пожала плечами:

– Не часто. Собственно, этот раз был всего лишь второй. А вы?

– Время от времени, – кивнул “леший”. – Я мало что об этом знаю, но… всякий раз это означает, что кто-то попал в беду и нужна помощь. Я просто иду на звук… и иногда успеваю.

Андрис смотрел на них во все глаза. Кажется, он до последнего не верил, что таинственные звуки бубна, о которых ему рассказывала Аля – не плод её богатой фантазии и не слуховые галлюцинации.

– Но почему тогда я ничего не слышал? – спросил он растерянно.

Хозяин едва заметно улыбнулся.

– Вероятно потому, что это не всем дано? – иронично предположил он.

Чтобы не ставить Андриса в ещё более неловкое положение, Аля торопливо сменила тему разговора.

– Ну а ты, маленькая… – обратилась она к Ирочке, которая, доев свой “рыбковый” суп, теперь с удовольствием обнималась с Батлаем, заливисто хохоча. – Что тебя понесло разгуливать одной по льду? Как вообще эта идея пришла тебе в голову?! Разве ты не знаешь, что уходить от мамы опасно – можно заблудиться? Что, собственно, в конце концов и произошло, – добавила она назидательно.

Ирочка снова насупилась, думая, что Аля сейчас начнёт её ругать. Однако в голосе той не было злости или недовольства – скорее, искреннее недоумение.

– Я хотела… – Ирочка низко опустила голову. – Хотела уйти к бабуле.

– Одна? Без сопровождения? Но почему?

– Потому что не хочу в детский дом… – выговорила она еле слышно.

Все присутствующие на миг потеряли дар речи.

– Что? Детский дом? – переспросила Аля. – Да кто тебе сказал такую глупость?

– Тётя Лена…

Прежде чем Аля с Андрисом сообразили, кого именно имеет в виду малышка, прошло несколько секунд, а затем оба переглянулись и ахнули в унисон:

– Кудрявцева?!

Ирочка непонимающе хлопала глазами – фамилия “тёти Лены” была ей незнакома. Аля ободряюще улыбнулась девочке:

– И что она тебе сказала? Эта самая… тётя Лена.

– Сказала, что мама скоро уедет со своим французом во… – она на секунду запнулась, – во Французию и родит там новых деток, а мы ей больше не нужны, поэтому нас отдадут в детский дом, где нас будут бить, морить голодом, заставят носить грязную рваную одежду и спать на голом полу.

– Твою мать… – процедил Андрис сквозь зубы.

Аля отказывалась верить в услышанное. Неужели Ленка опустилась до того, чтобы так жестоко лгать ребёнку? Но теперь картинка вырисовывалась намного яснее: напуганная и расстроенная Ирочка, не желающая, чтобы её отдавали в детдом, самостоятельно отправилась к бабуле, наивно полагая, что запомнила дорогу домой…

– Я убью Кудрявцеву, – простонала Аля.

– С большим удовольствием помогу тебе спрятать труп, – тут же подхватил Андрис, пытаясь немного смягчить ужас услышанного.

Аля между тем крепко обняла девочку:

– Послушай, Ира. Твоя мама ни за что, никогда, ни при каких обстоятельствах не отдаст тебя в детский дом. Это полная ерунда! Она тебя очень сильно любит, и ты её тоже любишь, ведь правда?!

Ирочка кивнула. Глаза у неё медленно наливались слезами.