Лёка

И ушла, а Свен провожал меня встревоженным взглядом, неужели так нашатыря испугался, вот чудак! Когда вернулась в комнату, он сидел такой бледный, что я заволновалась, как бы снова не отключился. Но он держался, хоть, очевидно, ему было плохо. Свен взял протянутое мной полотенце и медленно подошел к висевшему на стене зеркалу. Вытер кровь с лица, а потом приложил полотенце к ране на голове.

Я, наконец, очнулась от ступора, и, решительно взяв его за руку, снова осторожно усадила на диван.

― Сиди и не двигайся, лечить буду!

― Ой, Лёка! Мне уже страшно!

― Не смешно. Ну-ка, не дёргайся, терпи. Подумаешь, поболит немножко и пройдёт, ― уговаривала я Свена, обрабатывая раны на лице и затылке. Он преувеличенно охал и стонал, называл меня мучительницей и садисткой, ну просто издевался надо мной!

Я так увлеклась процессом «оказания первой помощи», что не сразу заметила сестру и бабушку, приоткрывших дверь в мою комнату, и с интересом прислушивавшихся к нашему со Свеном разговору: Катька ― с ехидной усмешкой, бабушка ― с помрачневшим лицом, не обещавшим нам обоим ничего хорошего.

― Баба Нина, это мы так шутим, не обращай внимания! Мой друг такой шутник! С ним не соскучишься, ― тщетно пыталась я выкрутиться из создавшегося положения.

― Это с тобой, Ольга Михайловна, не соскучишься! ― прогремела в ответ бабушка, ― что здесь происходит, объяснишь ты мне вразумительно или нет? Может мне в полицию позвонить? Я не потерплю, чтобы всякие бомжи шатались по квартире моего сына! А ты, внучка, совсем распустилась: ни стыда, ни совести у тебя нет!

Голос её грохотал подобно раскатам грома. Я чувствовала себя маленькой, совершенно беспомощной девочкой, случайно угодившей в логово суровой великанши. На выручку пришла сестра: она скорчила гримасу и схватилась руками за живот.

― Ой, бабулечка, что-то мне нехорошо! Кажется, я объелась пирожками, может в них капуста была несвежая!

― «Несвежая»? Что ты такое говоришь, я же при тебе готовила!

В ответ хитроумная лиса скривилась ещё сильнее.

― Ой-ой, как колит! Мне срочно надо лечь!

Баба Нина встревожилась, осторожно взяла Катю за руку и увела её, временно забыв про нас.

― Видишь, Свен, к чему привели твои вопли. Мне за тебя теперь перед бабушкой отдуваться придётся.

― Ну, извини, перегнул палку, ― виновато вздохнул он и замолчал.

Вся моя злость на него прошла, стоило мне ещё раз взглянуть на кровоподтёки на его лице и синие тени под глазами.

«Вот всегда бы так сидел и молчал, а то порет всякую чушь», ― подумала я со вздохом и быстро пошла на кухню, где приготовила ему чай и набрала полную тарелку оставленных «на завтра» пирожков. Проходя мимо Катиной комнаты, услышала, как сестрёнка обрабатывает доверчивую бабушку.

― Посиди со мной, бабушка, мне так сразу легче становится. Расскажи ещё что-нибудь.

Катя своё дело знает! Удовлетворённо хмыкнув, вернулась к себе. Свен практически задремал сидя, куртка распахнулась у него на груди, и мне стало неловко, ведь под ней у бедняги не было даже рубашки. «Странный он всё-таки, на какой помойке одевался? Если он наёмник, то должен неплохо зарабатывать, неужели на рубашку денег не хватило?» ― думала я, ставя на журнальный столик чайник и тарелку с пирожками.

― Просыпайся, ужин проспишь, ― негромко сказала я, но Свен услышал. Он сразу открыл глаза и с удивлением осмотрелся, видимо, уже забыв, где находился. Потом увидел меня и улыбнулся. «Неужели такая смешная, что вызываю у него весёлое настроение?» ― я обиженно насупилась.

Свен радостно потёр руки при виде еды и сразу же на неё набросился. Я смотрела, как исчезают с тарелки один за другим пирожки, и думала: «Как же они с Нией похожи! Бегают друг за другом в странной, часто рваной одежде; дерутся, регулярно появляются рядом со мной раненые и просят помощи. Едят так, словно только что прибыли из голодного края и, кажется, скоро надолго обоснуются у меня дома. А я им обоим в этом ещё и помогаю. А что со мной теперь бабушка сделает, подумать страшно…»

Глава 8

Наевшись, Свен откинулся на спинку дивана.

― Вот это пирожки! Ничего вкуснее в своей жизни не ел, сама, что ли готовила?

― Бабушка, а тебе-то какая разница?

― Твоя правда, никакой. Спасибо, Лёка, добрая ты душа, и прости меня за доставленные хлопоты. Я, в общем-то, не собирался тут засиживаться. Это была ещё одна отчаянная попытка застать Нию врасплох. До чего же вредная девчонка, сил моих нет…

Я не ожидала от него извинений и поэтому растерялась.

― Ты мой должник и обещал ответить на вопросы.

― Валяй, спрашивай, отвечу на парочку, ― вздохнув, сказал незваный гость, и я заметила, что у него слипаются глаза. Надеюсь, он не рассчитывал тут заночевать? Убью своими руками…

― Кто такая Ния? Она вообще ― человек? ― выпалила я.