Лёлька и Колдун

Алана невольно улыбнулась, вспоминая этот эпизод. Как интересно, за неё беспокоятся. Кстати, не смотря на обстоятельства знакомства, Дима ей был симпатичен, и она ему, кажется тоже. Неужели у неё наклёвывается роман с милиционером? Алана хихикнула. Серьёзно, что ли? То-то Сонечка обалдеет!

"Хватит ерундой маяться, какие романы?", – одернула она себя. Но гормоны, как говорится, брали своё, и она никак не могла перестать глуповато улыбаться, усаживаясь в старые раздолбанные "Жигули" Соломатина. Господи, и на какой же развалюхе ездит племянник самого прокурора! Рассказать кому – не поверят. Да уж, это вам не "Мерседес" несравненной Полины Вильберд.

– Извините, салон, конечно, не экстра-класс, – словно прочитав её мысли, Соломатин виновато пожал плечами. Алане стало стыдно. В конце концов, неужели это так важно – на какой машине ездит человек? И неужели она превращается в одну из тех особ со снобистскими замашками, коих всегда осуждала?

Вот Соломатин ей не нравится, а с чего? Наверное, с того, что он не нравится Диме Мазуро, а Дима понравился ей. Вот и весь нехитрый расклад. Но ведь ей-то лично этот парень ничего плохого не сделал, а теперь получается, он вынужден перед ней за что-то оправдываться. Всего лишь за то, что у него нет крутой тачки, зато есть дядя, который как будто по определению обязан озолотить племянника. Ну, ведь бред!

Чувствуя себя виноватой, Алана улыбнулась Соломатину. Но ведь на самом деле он перед ней ничем не провинился, так за что же гнобить человека? И – о чудо! – впервые за вечер Соломатин тоже улыбнулся ей в ответ.

– Вы не беспокойтесь, – сказал он. – Моя старушка хоть и выглядит неказисто, но трудится исправно. Как и её хозяин, – добавил он после недолго молчания и усмехнулся.

Этой короткой фразы оказалось достаточно, чтобы окончательно её добить и заставить ощутить себя последней сволочью.

– Ну, что вы, – смущенно ответила девушка. – Вы совсем даже не неказистый, а очень даже симпатичный.

"Хватит врать, – вылез откуда-то внезапно проснувшийся внутренний голос. – Скажи ещё, что девки к нему в очередь выстраиваются, чтобы взять автограф. Вот удивляешь ты меня – иногда ей-богу, бывает тактичней жевать".

Видимо, Соломатин подумал о том же, потому что ничего не ответил, накинул ремень, пристегнулся и завёл мотор. "Старушка" действительно не подвела, чуть рыкнула и бодро тронулась с места.

И тут же новой волной накатило нехорошее предчувствие, почти паника. Алана попыталась дышать глубже, уговаривая себя перестать дёргаться, это просто приступ клаустрофобии, ничего особенного, с ней и раньше такое случалось. Да ещё, видимо, и от запаха начало мутить. Запах в этой старой машине, конечно, оставлял желать лучшего. Пахло здесь…

"Как в морге", – хохотнул внутренний голос.

Алана (никогда не бывавшая в морге, и понятия не имевшая, как и чем там пахнет), вздрогнула всем телом. И тут же разозлилась – больше всего на себя саму. Сколько можно быть овцой? Как она собирается отвоёвывать у отца Павлика, если до сих пор боится даже собственной тени? Не пора ли, наконец, повзрослеть?

Как ни странно, но мысли о брате действительно подействовали успокаивающе. Соломатин ей не досаждал, он вообще больше не обращал на неё внимания, просто молча крутил баранку. Алана расслабилась, откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Тут же на неё навалилась невероятная усталость, и она сама не заметила, как упала в объятья Морфея.

Глава 14

И приснился ей очень необычный сон.

Огромная комната, освещённая неестественно белым светом. Источник света был непонятен – ведь в помещении нет ни единого окна, ни одного осветительного прибора. Но свет такой яркий, что слепит глаза.

Посреди комнаты стоит стул. Обычный стул, с высокой спинкой. На стуле кто-то сидит, кто-то маленький, так как ноги его не касаются пола.

Алана слышит детский голосок. Голосок напевает песенку – незнакомую, с чудными словами:

– Людоеды на дороге

Собирали руки, ноги.

Раз – рука,

Два – нога…

Ой, глядите-ка –

Рога!

Сердце начинает отчаянно стучать. Алана подходит к стулу. Она узнала этот голос!

– Людоеды-людоеды,

Вы остались без обеда!

Раз – рука

Два – нога…

Только, как же есть рога?

******