Лиорская мельница

С ремонтом и заправкой Брак закончил, когда уже ощутимо стемнело. Сводить приходилось осторожно, чтобы не сжечь непромокаемый тент из паутины, зато теперь скиммер был полностью готов к отправке и погрузке. Ливень к этому моменту набрал силу, тяжелые тучи нависли над плато, погрузив все в беспросветную белесую муть. Ощутимо похолодало, по черному камню текли ручейки воды, грозившие к утру превратиться в настоящие реки. Людей под открытым небом почти не осталось, столы вокруг семейного костра давно растащили по трюмам.

Еще почти два часа потратили, на пару с Логи грузя скиммер. Опыта ни у кого не было, поэтому приходилось изводить целые мотки бечевы, туго притягивая многочисленные свертки к корпусу и багажнику. Сунувшиеся было под тент близнецы были грубо посланы к шаргу с требованием зайти позже – мокрым и уставшим напарникам было не до них.

Когда последняя канистра заняла свое место рядом с запасным колесом, Брак устало прислонился к борту трака. Логи тяжело опустился в сиденье, проверяя крепления жахателя и Там-Тама.

– В следующий раз своди таргу, – устало прохрипел толстяк. – Покидали бы в кузов и забыли.

– Угу. Надо было тебя послушать и раба купить. Кто бы мог подумать, что самой тяжелой частью будет обычная погрузка.

– Вот ты бы и подумал. Иначе за каким шаргом ты мне нужен?

– Рукоятки забыл свести. Придется завтра с утра, или до стоянки мучиться, – переругиваться с толстяком калеке было лень. – Что там на торге?

– Разбежались все, как крысы. Твой ненаглядный “Капитан” сиганул прямо с плато, если не врут.

– Эти могут. Сколько у нас до Отправления?

Толстяк вгляделся в темноту, покачал головой.

– Пара часов, не больше. Встретимся там?

– Давай. Я в трак пойду, погреюсь. Руки уже не слушаются, – Брак подул на ладони. – А ты куда?

– Краску добуду, – толстяк слез с сиденья и принялся натягивать на себя плащ. – Сейчас самое подходящее время. Ты к яхте пойдешь?

Калека тоскливо посмотрел на низвергающиеся с неба водопады воды, которые поминутно меняли направление из-за порывов ветра. Тащиться через весь форт до “Двойной Спирали” не хотелось. Жаль, но придется оставить идею попрощаться с северянами. Да и навряд-ли они будут рады появлению на пороге мокрого и смертельно усталого кланового, который, к тому же, решил плюнуть на их предложение.

– Ну их. Может завтра, если еще не улетят.

– Брак, а их не смоет? Второй цеп шустро сбежал.

– Что им сделается? Они закреплены не хуже траков. Захотят улететь – поднимутся над облаками. Им за баллоны не надо беспокоиться, разве что молнией шарахнет. Но я уверен, что у них есть эйносы на такой случай.

– Ну и шарг с ними. Я пошел, – толстяк накинул капюшон и пытливо взглянул на калеку единственным глазом. – Ты помнишь, что я говорил?

– Отрастить яйца и не думать.

– Отрастить яйца и не думать. Шаргова плесень, ничего он тебе не сделает. Если что – заночуешь у меня. Как только почувствуешь острое желание его послать – посылай сразу, не держи в себе.. Иначе опять начнешь мямлить, извиняться…

– Я понял, Логи. Иди уже. Увидимся на церемонии.

Толстяк скрылся в темноте.

Брак еще некоторое время стоял неподвижно, после чего принялся натягивать плащ. На этот раз по размеру, из плотной темной ткани с пропиткой. Интересно, семья толстяка вообще в курсе, куда он отправляется? Калека с ними никогда особо не общался, ограничиваясь простыми приветствиями. Жирный со своей женой мало чем интересовались, а сестра Логи любила подловить парня, когда рядом не было брата, и вдоволь поиздеваться. Пересекаться с ней Брак не любил.

Натянув плащ, он вышел под дождь и похромал к траку Сельмы. Они с толстяком так и не договорились, когда отправятся. Логи хотел уехать сразу после Отправления, чтобы не пришлось толкаться с утра в Глотке под проливным дождем и штормом. Брак предпочел бы дождаться утра, чтобы выехать по-светлому, но глядя на погоду тоже понемногу склонялся к предложению напарника. Если ехать, то чем раньше – тем лучше.

Найдя знакомую метку, калека постучал в тяжелую дверь кабины.

– Так и думала, что ты придешь, – Сельма оценила состояние Брака и отошла в сторону. – Заходи, не мокни.

В кабине, ярко освещенной подвешенным под потолком эйровым светильником, было тепло и уютно. Даже стука капель по крыше почти не было слышно. Брак снял плащ, с которого водопадами стекала вода, и повесил его на сведенный к стене крючок, аккурат над сливной решеткой в полу.

Калеке всегда нравилось в траке у Сельмы, хотя бывал он здесь нечасто. Поводы выдавались редко, а напрашиваться он не собирался, несмотря на всю радушность хозяйки. Слишком велика была пропасть между неухоженным траком Джуса, пропахшим блевотиной и перегаром, и этой обителью семейного уюта.