Липгарт: Создатель «Победы»

В первые послевоенные месяцы, в июне – августе 1945-го, обе «Победы» были подвергнуты всесторонним испытаниям в НАТИ. Их гоняли по дорогам с разными покрытиями – грунтовой, булыжной, асфальтовой, сопоставляли возможности с «эмкой» и «Капитеном». Вердикт был ободряющим: машина вполне конкурентоспособна и готова к серийному производству. Но Лоскутов и Липгарт, каждый на своем месте и со своей стороны, понимали, насколько новинке далеко до готовности. Понятно, что момент для демонстрации машины «наверху» был выбран абсолютно верно – не показывать «Победу» накануне Парада Победы было бы верхом глупости. Но это же накладывало на создателей машины особые обязательства. Она становилась негласным знаменем, символом советского автопрома – и должна, обязана была пойти в серию как можно быстрее. Обманывать ожидания партии и правительства – себе дороже. Да и нелогично: как так, Победу отпраздновали, а автомобиль, названный в ее честь, до сих пор не ездит по улицам?

И у человека, незнакомого с заводской ситуацией, на протяжении 1945–1946 годов вполне могло сложиться впечатление, что «Победа» если и не выпускается серийно, то вот-вот, через неделю-другую… Статьи о ней, ее фотографии уже появились в газетах, в том числе зарубежных, М-20 широко анонсировалась. Например, в январском 3-м номере «Огонька» за 1946-й огромный снимок машины (и ее главного конструктора) был помещен на весь разворот. Второй экземпляр «Победы» был выставлен в павильоне «Механизация» московской ВСХВ, его каждый день видели тысячи посетителей выставки – восхищались, фотографировали на память, обсуждали. И ждали, нетерпеливо ждали от ГАЗа новой легковой – других машин среднего класса попросту не было, если не считать довоенных и трофейных. Так что выпуск «Победы» должен был начаться – неизбежно и скоро.

О том, какие споры по поводу «Победы» шли в те месяцы между Липгартом и Лоскутовым, свидетельствует письмо Андрея Александровича Н. А. Булганину (1952): «Эта машина, в основе отлично задуманная и правильно сконструированная, была пущена в производство конструктивно неотработанной и при ничтожной готовности производственной оснастки. В свое время я протестовал и заявил ‹…› директору ГАЗ тов. Лоскутову И. К., что начинать выпуск автомобиля “Победа” еще нельзя, завод к этому не готов. Однако тов. Лоскутов не согласился с моим мнением и ответил, что он не может допустить срыва утвержденного Правительством срока начала выпуска».

Срок этот назначили на июнь 1946-го. Правда, обратим внимание на любопытный факт: в Постановлении Государственного комитета обороны № ГКО-9905 «О восстановлении и развитии автомобильной промышленности» от 26 августа 1945-го «Победа», в отличие от всех прочих автомобилей, проходит в одной графе с джипом ГАЗ-67: в 1946-м завод обязан дать 15 тысяч машин обеих моделей, в 1947-м – 25, в 1948-м – 35, в 1949–1950-м – по 45. Скорее всего, руководство завода выпросило у Акопова эту поблажку для подстраховки: если с «Победой» что-то пойдет не так, по цифрам удастся выкрутиться благодаря имеющемуся на конвейере беспроблемному ГАЗ-67… Но в глубине души опытный производственник Лоскутов, конечно же, знал, что последствия у этого решения – быстрый запуск М-20 в серию – будут тяжелыми. Сырая, плохо собранная из некачественных деталей машина неизбежно вызовет вал нареканий – это к гадалке не ходи. А ответственными будут директор и главный конструктор. Но как-то повлиять на ход событий было уже невозможно. «Победа» громко заявлена, одобрена в Кремле – и она обязана стать серийной машиной. А дальше оставалось только надеяться на то, что всё «вытянут» – и работать, выправлять ситуацию всеми силами.

Беда заключалась в том, что ГАЗ не мог полностью обеспечить себя всем, что требовалось для выпуска легковой машины, да еще настолько передовой. И главная, мучительная послевоенная проблема – отсутствие широкого холоднокатаного листа. Пуск «Запорожстали», вернувшейся из магнитогорской эвакуации, был намечен лишь на 1947-й, а обещанные восемь тысяч тонн американского металла, которые Совнарком постановил купить еще в сентябре 1945-го, так и не прибыли. Нет стального листа – нет и машины, связь самая прямая. Потому и кабины на первых грузовиках ГАЗ-51 были деревянные, но на «Победу» ведь такую не поставишь…