Липкие люди

– Так чего ты удивляешься, когда журналистка аж бумаги из рук выронила, когда ты такое сказанула? Она и стала тебя расспрашивать. А Каратов в стороне сидел с довольной мордой. Я считаю, вообще не стоило от журналистки убегать и прятаться в фонде. Лучше было просто встать и уйти…

– Но эта бабёнка всё равно за нами гналась и всё время вопросы задавала про квартиры и крематорий…

– Давай так… – вздохнул муж. – Сделанного не воротишь. Облажались мы оба! Теперь нужно обмозговать: как из этого дерьма вылезать?

– Я думаю, ничего мы делать не будем! Бабки за будущий договор мы уже получили и потратили. Журналистка и Каратов, даже если шумиху поднимут, то только по поводу частого кремирования и нашу собственность на квартиры. Ну и что? Кремирование – последняя воля наших стариков. Равно как и передача нам их квартир. Всё по закону и доказательств умысла ни у Сергея Сергеевича, ни у его поганой журналистки нет и быть не может! К тому же сам знаешь – большинство квартир мы честно передали родне или государству. Нам с тобой верят, и мы можем вывернуть всю ситуацию, будто сам Каратов натравил журналистов, чтобы своих друзей пропихнуть в фонд и заполучить всё наследство Безицкой.

– А что делаем с родственниками Безицкой?

– Вдовца и дочку… – Кира задумалась на мгновение и, поджав губы, выдавила. – Ну что ж поделаешь! Пусть живут пока! Минимум год, пока строится торговый центр, мы их не трогаем. Нам любая лишняя смерть в фонде ни к чему. Потому и других стариков тоже не травим. Если только кто по естественным причинам уйдёт. Годик пройдёт – а там посмотрим.

– Но мы хотели чуть ли не сразу их, того… И с инвесторами такая договоренность была. Иначе родственники увидят, что вместо театра – торговый центр возводится. Поднимется шумиха…

– Не получается сразу! Сам видишь: в какой замес попали. С инвесторами чуть позже договоримся. Пока стройка идёт, не понять: чего будет в итоге. Когда стены возводят, все строения похожи! А вот когда пойдёт отделка и все станут догадываться, что вместо театра у нас вдруг получился торговый центр с кинотеатром с ресторанами, тогда и начнём ускорять воссоединение семьи Безицкой на том свете.

– Ой, Кирка! Чувствую, где-то мы просчитались…

– Если журналистка или Каратов голос подадут, тогда и начнём действовать. В любом случае сейчас ничего не делаем.

Стратегия «ничего не делать» привела к совершенно непредсказуемым последствиям. На следующее утро, когда супруг ушёл на почту, чтобы отправить очередную порцию макулатуры в виде открыточек и телеграммок, а супруга присела на уши очередной заслуженной артистке, на мобильном телефоне Киры высветился незнакомый номер.

– Алло, доброе утро! С вами говорит адвокат вдовца и дочери Безицкой.

– Слушаю Вас. – Кира застыла с трубкой в руке.

– Нам необходимо встретиться. Лучше сегодня обсудить сложившуюся ситуацию.

– Какую ситуацию? Объяснитесь!

– Родственники Безицкой хотят расторгнуть ранее заключённый с вами договор о намерениях.

– Почему это? Как расторгнуть? Уже вложены деньги в проект, инвесторы ничего не могут откатить назад… Мы же не в бирюльки играем!

– Насчёт инверторов – отдельный разговор. Но договор о возможном партнёрстве был заключен непосредственно с вами. Непосредственно с вами он и будет расторгнут. Насчёт инвесторов у меня нет распоряжений.

– Почему?! – завопила Кира.

– Как почему? – искренне удивился адвокат. – Семья Безицкой прочитала публикации о вашем фонде. Все ведущие СМИ соревнуются в хлёстких заголовках. Один только заголовок: «У благотворительного фонда абонемент в крематорий» чего стоит! Я понимаю, конкретики нет. Но семья Безицкой не хочет иметь дело с вашим фондом, пока не будет ясности. Вы же юрист и понимаете: всё может измениться! Я лишь довожу до вас волю своего доверителя и, надеюсь, в скором времени, мы сможем всё отыграть назад. Так во сколько и куда мне лучше подъехать?

Кира ничего не могла ответить. И не потому, что не хотела или нечего было сказать. А потому, что у неё повторился «приступ бормотания» и она так и просидела с трубкой в руке, тряся головой и тихо бормоча что-то себе под нос.

В этом состоянии и застал её супруг, когда вернулся с почты. Он силой вытащил телефон из её скрюченных судорогой, рук.

– Кир, очнись! Беда… Мне на почте показали газеты сегодня. Придумай что-нибудь. Кир…

Муж стал хлестать супругу по щекам в надежде, что та придёт в сознание. Это помогло! Кира обмякла. Тряска головой стала меньше. Наконец, она смогла произнести два слова:

– Стакан воды…

Эдик тут же метнулся за водой. Кира сделала пару глотков и окончательно пришла в себя.

– Ты про какие-то газеты говорил?

– Вот, смотри! – муж положил ей на колени стопку газет. Открыв одну из них, Кира стала опять, хоть и не так сильно, трясти головой.