Джон. Я люблю тебя. А муж твой — уже нет. У него только Лир в голове.
Сьюзен
Джон. Понятно.
Томас. Не плачь.
Сьюзен. Забери меня отсюда.
Томас. Я не могу его бросить сейчас. Это будет жестоко.
Сьюзен
Томас
Лес. ЛИР один. Одет он не по-домашнему. Он идет на четвереньках. За сценой зло визжат свиньи. ЛИР встает. Входит ПРИЗРАК. Плоть его высохла, волосы спутаны, лицо — как морская раковина, в глазах — страх.
Призрак. Свиньи меня боятся. Чуть увидят меня — бегут.
Лир. Я собирал для них желуди.
Призрак. В деревне солдаты. Это по твою душу. Ты отошлешь своих людей?
Лир. Нет.
Призрак. А я-то думал, ты обо всем об этом забыл: толпы, война, споры… Мы могли бы хорошо здесь жить. Я был когда-то счастлив, я знаю. Я бы водил тебя, и наблюдал, как ты стареешь, ты красиво стареешь, Лир…
Лир. Мы похоронили здесь твое тело. И Уоррингтона. Здесь под деревьями красиво. Мне казалось, здесь я придумаю, что мне сказать Корделии. Так и не придумал… Они пришли хоронить меня, а я все спрашиваю, как жить. Ты слышишь ветер?
Призрак. Нет. У меня что-то с головой. А ты слепой, потому и слух у тебя стал тоньше.
Лир. Да.
Призрак. Ты слышишь сову на холме?
Лир. Да.
Призрак А лису не слышишь.
Лир. Нет.
Призрак. Нет.
Лир
Призрак. Потому что я мертвый. Я знаю, как нужно жить. А ты никогда не знал. Это было так просто, у меня здесь было все, чего я хотел. Иногда я пугался, как пугаются овцы, но страх не преследовал меня, он уходил… А теперь я мертв и боюсь смерти. Я таю потихоньку, и с головой у меня нелады… Пойду куда-нибудь, и вдруг очнусь возле дома, а то в полях… И так все чаще.
Корделия. Лир.
Лир. Ты была у дома? Расстроилась?
Корделия. Нет. Я хотела на него взглянуть.
Лир. Как твои дела?
Корделия. Все в порядке. А твои? Тебе что-нибудь нужно?
Лир. Нет.
Корделия. Я пришла потому, что кабинет хочет судить тебя. Приговор может быть только один. Твоих дочерей мы убили. И каждому ясно, что между тобой и ними большой разницы нет.
Лир. Так и есть.
Корделия. Ты был здесь, когда они убили моего мужа. Я видела, как они его убивали. Я закрыла лицо руками, но пальцы раздвинулись, и я стала смотреть. Я смотрела, как они насиловали меня, как Джон их убил, как у меня был выкидыш. Я ничего не упустила. Я смотрела, и сказала себе: этим скотам пощады не видать. Мы построим новую жизнь, мы будем помогать друг другу. Правительство как раз эту новую жизнь и строит — ты должен перестать говорить и мешать нам.
Лир. Сделай так, чтобы люди перестали слушать.
Корделия. Я не могу. Ты говоришь именно то, что они хотят услышать.
Лир. Если это правда — если хоть некоторые из них хотят слушать — я должен говорить.
Корделия. Да, ты говоришь совсем как моя совесть. Но если слушать все, что говорит совесть, сойдешь с ума. Ты ничего не сможешь сделать — а сделать нужно очень много, и работа не из легких.
Призрак. Скажи ей, что я здесь. Заставь ее поговорить обо мне.
Лир. Перестань строить стену.
Корделия. Мы должны ее строить.
Лир. Значит, ничего не меняется. А революция должна менять!
Корделия. Но мы изменили все, все остальное!
Лир. Нет если вы снова строите стену! Сройте ее!
Корделия. Но наши враги, они тут же на нас нападут!
Лир. Стена погубит вас. Она вас уже губит. Как мне заставить вас видеть?
Призрак. Скажи ей, что я здесь. Скажи ей.
Плотник. Мы пришли сказать тебе кое-что, а не тебя выслушивать. Моя жена хочет тебе кое-что сказать.