Лирик против вермахта (СИ)

В конце концов, фон Майр пришел к выводу, что исходных данных пока маловато для вынесения каких-то однозначных суждений. Пока еще все его рассуждения требуют проверки и перепроверки. Качнув головой, решил продолжать работу.

— Курт! — майор повысил голос, подзывая адъютанта.Недавний солдат почти сразу появился в дверях. — Собери со всех военных и тыловых служб сведения о самых необычных происшествиях. Ни отчего не отмахивайся, все тщательно фиксируй. Любая мелочь может быть важна.

* * *

Виновник же всего этого переполоха, случившегося по его вине в управлении военной разведки Минска и его окрестностей, в этот самый момент с кряхтением забирался в кабину небольшого самолета. Несмотря на безлунную ночь безлюдное поле вокруг просматривалось на несколько верст вокруг. Открытое, плохое для партизана место.

— Ну что, Старинов, не прощаемся, — Ковпак крепко пожал рукуМишке, стоявшем уже на крыле. — Даже не сомневаюсь, что еще обязательно встретимся. Больно уж ты щебутной… Передавай Москве привет!

Мишка улыбнулся в ответ, шутливо приложив руку к мохнатой шапке. Мол, все принял и понял, товарищ командир.

— Жалко терять такого правильно бойца, Михаил, — следом у самолета оказался комиссар отряда, в голосе которого слышалось ничем не прикрытое сожаление. Похоже, не обманывал? Действительно, жалел, что парень улетает. — Мы бы с тобой тут горы свернули. Голова у тебя светлая, такие мысли в нее приходят, что диву даешься… Что это? — парень протянул ему толстую тетрадку, которую тот сразу же ухватил. — Что говоришь?! Не слышу! Двигатель заработал… Да, да, понял, твои наработки.

Поняв, что в его руках, Руднев просветлел лицом и мигом спрятал тетрадку за пазуху. На лице у него в этот момент все было написано: мол, теперь-то они повоюют.

— Спасибо, Михаил! Спасибо, говорю! Буду теперь изучать! Хорошего полета! Давай…

Гул двигателя уже стал оглушающим. От крутящегося с бешеной скоростью винта поднималась воздушная волна, сносящая с ног. Значит, было пора.

— До встречи!

Двухместный биплан с навесным баком начал медленно набирать ход. Первый десяток метров по промерзшему полю дался ему тяжело. Машину трясло, раскачивало на ухабах.

— Чего он там телится? Скорости надо добавить. Там до обрыва совсем ничего осталось…

Но через секунду биплан рванул вперед, начиная подпрыгивать. Словно встающий на крыло птенчик, он то взлетал в воздух, то вновь опускался. И наконец, подпрыгнул и сразу же взмыл в ночное небо.

Большое спасибо всем читателям. Очень приятно внимание к моим историям. Просьба. Продолжаю работать над легкостью слога. Прошу посоветовать авторов и книги, которые написаны особенно просто и доступно.

Глава 20 Первым делом, первым делом имидж, ну а самолеты, танки… потом

* * *

Спокойного полета все же не случилось, к сожалению. Как пилот «не крался», при подлете к Москве их все же перехватили. До полевого аэродрома оставалось не больше семи — восьми километров, два месера взяли их в клещи.

— Мессеры! Месеры, б…ь!

Укутанный в шубу, Мишка почти весь полет проспал, но от такого вопля никак не мог не проснуться.

— Мессеры! — пилот юркого У-2, «рус-фанер», как его презрительно называли немцы, дергал головой по сторонам. — П…ц!

Едва продравший глаза, Мишка сразу же заметил, как две серые тени чертили вокруг них круги. Истребители с нарисованными на крыльях крестами снова и снова проносились мимо тихоходного биплана, пытаясь достать его пулеметными очередями.

— Держись! — орал пилот, выжимая из машины «последние соки». Хотя даже с этими фортелями надежды почти не было. Устаревшему биплану никогда не уйти от сверхсовременного истребителя, а тем более двух. — Попробуем к земле прижаться. В ножницы берут.

Мишка, видя приближавшиеся трассеры пулемётных очередей, судорожно рыскал в поисках хоть какого-то оружия. Дрыгал ногами под сидением, щупал руками пространство за сидением и рядом с ним. Бесполезно. Еще в отряде, чтобы повысить дальность полета, его максимально облегчили. На земле оставили пулемет со всем боезапасом, парашюты. Даже уже ставший родным ППШ заставили сдать старшине. Мол, в полете он тебе все равно не пригодиться, а в Москве новый выдадут. Вот и выдали…

— Вот же, суки! — рявкнул Мишка, снимая с головы меховую шапку и со всей силы бросая ее в сторону пристраивавшегося к ним в хвост мессера. — Лучше уже замерзнуть, чем в воздухе сгореть!

Шапка кувыркнулась и ее тут же смело потоком воздуха.

— Б…ь! Это что еще за херня?

Бросая шапку, он сильно лягнул ногой металл и явно во что-то уперся. Сразу же нагнулся вниз, а там какая-то связка бумаги.

— Листовки! Мать вашу, мои листовки! — у него аж глаза на лоб полезли. Видать, комиссар решил показать то, что они придумали начальству. — Пулемет бросили, а листовки взяли в Москву! Ими что ли теперь отстреливаться?!