Лирика

Все любовные письма
Смешны.
Не были бы любовными, если бы не были
Смешны.

Я тоже писал в свое время любовные письма,

И они были, как и все другие,
Смешны.

Любовные письма, если любишь,

Должны быть
Смешны.

Однако, в сущности,

Только люди,
Никогда не писавшие любовных писем,
В самом деле
Смешны.

Разве они бы ответили на мои письма

В те времена, когда я их еще писал,
Письмами, которые были бы тоже
Смешны?

Говоря по правде, сегодня

Как вспомню,
Мои любовные письма
Были смешны.

(Все чрезвычайные слова,

Как и все чрезвычайные чувства,
Само собой разумеется,
Смешны.)

(Перевод Б. Слуцкого)

"Здесь, на верхней палубе, в кресле, смежил я ресницы..."

Здесь, на верхней палубе, в кресле,
смежил я ресницы,
и судьба моя вмиг предо мною предстала -
как катастрофа.
Мое будущее и прошлое перемешались.
Это происходило в курительном салоне,
среди его шума,
в котором по временам различал я звуки
шахматной партии, близившейся к финалу.

Ах, как плавно

покачиваюсь я над волнами!
Ах, до чего же славно
меня убаюкивает эта удобная мысль,
что сегодня еще не завтра.
Что, по крайне мере, в этот момент
ни за что я не отвечаю
и не личностью здесь себя ощущаю, а чем-то
вроде книги, которую оставила в кресле шведка.

Ах, я весь погружаюсь

в свое, несомненно несколько сонное, воображенье,
почти безмятежное в своем беспокойстве,
временами похожее на ребенка,
которым я был когда-то,
когда я играл в саду и не знал ни алгебры
и ни прочих
предметов с иксами и игреками, означавшими чувства.

Ах, весь я тоскую

по тем временам, не оставившим даже заметного следа
в моей жизни дальнейшей.
Ах, весь я тоскую по тем временам, тем коротким
мгновеньям,
когда еще был я никем, тем коротким мгновеньям,
когда я впервые постиг всю бессмысленность
существованья,
если разума нет, чтоб осмыслить его...
Были море, луна, одиночество, о Алваро!

(Перевод Ю. Левитанского)

"Очнуться от города Лиссабона, уже от других очнувшись..."