Читаем Лирика полностью

Разметало по времени жизнь, рассорило.

И песком сквозь пальцы мечты осыпает.

Суетой, пустотой  сердце  боль охватила

Держит мёртвою хваткой – не отпускает.

Позабыты в пути добрые детские сны.

Исчезает в безмолвии юность: без заботы.

Мы давно с тобой ни в кого не влюблены,

А в Душе нет бездумно безумной свободы.

Позабыть бы все то, о чем знаешь, что прожил,

О чем думал, напрасно, в споре с собой.

Примириться  с Душой. И «СПАСИ-БО», что пожил.

Помолиться. Услышать в ответ: Бог  с тобой!

<p>Я словно не живу, а лишь играю</p>

Я, словно не живу, а лишь играю,

Я, как во сне бреду, неся свой крест.

И в ожидании жизни, роли примеряю,

Жду жизни: а ее уж нет…

Вся выпита до капли кем попало,

Сыграна в ненужных мне ролях.

А главной роли, как и не бывало,

Ее я не заметил второпях.

Потрачено впустую моё время

На поиски выдуманных дел

Толпой, несущей жизни бремя,

И вырваться из круга суеты я не сумел.

Мне моё время не вернёт никто:

И тот, кто благодарен бесконечно,

И тот, чьё время я украл беспечно.

Вся жизнь пародия: сплошное «Шапито»…

Я в этой жизни роль не выбираю.

Ее с небес помимо воли получаю.

Я ролью той живу, ее играю.

Когда же роль сыграл дотла сгораю.

Я улыбаюсь, когда печаль мне сердце гложет.

Смеюсь судьбе в лицо, когда терпеть нет сил.

Лишь боль, стекая с ран, Душе напомнить сможет

Зачем пришёл я в этот грешный мир.

Я словно не живу, а лишь играю,

Накинув маски я роли примеряю…

Прошу лишь об одном: игру принять

Позволь, о Боже! роль мне доиграть …

<p>Памяти отца</p>

Я познакомился с тобою в детстве

Высоким, сильным мне казался ты тогда.

И на руках твоих мне так спокойно

Младенцем засыпалось иногда.

Никогда меня ты не ругал,

Когда я шкодил, как слепой котёнок.

Ничего не видел я, не знал

Озорной твой третий ребёнок…

Мой отец, мой любимый отец!

Папа, где ты?– ответь, Христа ради!

Доктор кротко сказал: «Не жилец!»

Смерть внезапно подкралась к нам сзади.

Словно хищник, оскаливши пасть,

Темной ночью тебя утащила.

Я не смог помешать и не дать ей украсть:

Беспощадная и страшная сила.

Жизнь вневластна и время течёт,

Как сквозь пальцы песок рассыпает.

И теперь только красный венок

На могиле тебя поминает.

Как же так? Почему ты ушёл?

Не хватило огня в твоём теле.

Ливнем дождик весенний прошёл,

Ты прожил свою жизнь на пределе.

Воздух стал мне дороже вина,

Слезы душат меня и терзают.

Моё сердце с тобой смерть твоя забрала

Воспоминания меня оглушают …

Помню осень: я сильно болел.

Нёс меня на руках ты в ночи.

Я тяжёлый, но ты все ж сумел -

Спас меня: помогли мне врачи.

Я к тебе не успел … и теперь тебя нет,

Попрощаться мне сил не хватило.

И тепло твоё не забыть мне вовек,

А сейчас я стою над могилой…

Мой отец! – уже не скажу,

Потому что тебя потерял.

Только знай, что тобой дорожу

И всегда я тебе доверял .

Ты прости меня, Отче, за все:

За обиды, что в детстве нанёс,

За мечты и надежды твои и мои,

Те, что в шутку и те, что всерьёз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века
В обители грёз. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века

В антологию, подготовленную известным востоковедом и переводчиком японской поэзии Александром Долиным, включены классические шедевры знаменитых поэтов позднего Средневековья (XVII – начала XIX в.). Наряду с такими популярными именами, как Мацуо Басё, Ёса-но Бусон, Кобаяси Исса, Мацунага Тэйтоку, Ихара Сайкаку, Камо Мабути, Одзава Роан Рай Санъё или инок Рёкан, читатель найдет в книге немало новых авторов, чьи творения украшают золотой фонд японской и мировой литературы. В сборнике представлена богатая палитра поэтических жанров: философские и пейзажные трехстишия хайку, утонченные пятистишия вака (танка), образцы лирической и дидактической поэзии на китайском канси, а также стихи дзэнских мастеров и наставников, в которых тонкость эстетического мироощущения сочетается с эмоциональной напряженностью непрестанного самопознания. Ценным дополнением к шедеврам классиков служат подборки юмористической поэзии (сэнрю, кёка, хайкай-но рэнга), а также переводы фольклорных песенкоута, сложенных обитательницами «веселых кварталов». Книга воссоздает историческую панораму японской поэзии эпохи Эдо в ее удивительном жанрово-стилистическом разнообразии и знакомит читателя с крупнейшими стихотворцами периода японского культурного ренессанса, растянувшегося на весь срок самоизоляции Японии. Издание снабжено вступительной статьей и примечаниями. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Александр Аркадьевич Долин , Антология , Поэтическая антология

Поэзия / Зарубежная поэзия / Стихи и поэзия
Сонеты 91, 152 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда
Сонеты 91, 152 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

     Сонет 91 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Этот сонет является частью последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», в которой поэт выразил свою приверженность многолетней дружбе и отеческой любви к адресату сонета «молодому человеку». Хочу отметить, что сонет 91 по воле случая был обделён должным вниманием со стороны критиков точно также, как сонет 152. Не потому, что сонет не заслуживает внимания, по-видимому, содержание сонета глубоко затронуло сокровенные пристрастия самих критиков, что по понятной причине могло ввести в замешательство, и как следствие отказ от рассмотрения и критики сонета. Впрочем, многие литературные критики забыли незыблемое «золотое» правило в литературе, что при написании чего-либо стоящего необходимо оставаться беспристрастным к предмету или объекту описания или критики. Впрочем, литературные образы первого четверостишия необычайно схожи с образами фрагмента пьесы «Цимбелин»:   «Куда благороднее, чем приходить за чеком, Богаче, чем более ничего не делать ради безделушки, Горделивее, чем неоплаченным шелестеть шёлком» (26—28).                 Уильям Шекспир «Цимбелин»: акт 3, сцена 3, 26—28.               (Литературный перевод Свами Ранинанда 01.10.2022). https://stihi.ru/2022/10/25/5690   В елизаветинскую эпоху в условиях начавшегося роста экономики и индустриализации, а также ослабления религиозных табу, мало кто отважился бы на подобный шаг. Для подобного решительного шага нужно было быть глубоко религиозным человеком, что коренным образом опровергает все предыдущие версии критиков о гомо эротических пристрастиях барда к юноше. Впрочем, содержание сонета 152 ещё раз подсказывает о возникшем «любовном треугольнике», в связи с тем, что Шекспир проявил инициативу, познакомив юношу, адресата сонетов с тёмной леди.  

Автор Неизвестeн

Литературоведение / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия