Лис Абрамович

Через несколько дней отчет был закончен: измерения тщательно обсчитаны и многократно проверены, результаты сведены в таблицы и графики, все распечатано в нескольких экземплярах и отправлено в министерство. Десятого февраля Абрам поставил свою последнюю подпись в каком-то военном ведомстве и вздохнул с облегчением. Наконец-то можно попросить у начальства парочку дней отгула, хорошенько выспаться и отдохнуть.

По пути домой ему предстояло пересесть на троллейбус у Зоопарка. После теплого светлого вестибюля метро на улице было особенно мерзко – жуткий ветер, пробирающая до костей февральская сырость, под ногами адская каша подтаявшего и вновь смерзшегося снега, перемешанного с песком, солью, плевками и окурками. В такую погоду, как говорится, хороший хозяин собаку не выгонит. Уходящая зима брала реванш. Сильные порывы ветра гнали по небу тяжелые, набухшие от мокрого снега тучи, разрывая их в клочья и позволяя на мгновенье одинокому солнечному лучу высветлить их края. Словно поддразнивая, приоткрывалась тогда ярко-голубая лужица неба, и мгновенно все снова затягивалось беспросветной мрачной тоской. Ледяной северный ветер, не ослабевая, насылал на город очередную колючую метель. Пешеходы с опаской семенили по тротуарам, неуверенно балансировали на обледенелых булыжных мостовых, порой взмахивая руками-крыльями в стремлении удержаться на ногах, чертыхаясь, поминая дворника, его мать и непогоду, еще долго что-то сердито бурча себе под нос.

Подняв воротник, Абрам выскочил из метро и увидел на конечной остановке свой троллейбус. Выбрав удобный момент, стараясь не угодить в прихваченные льдом лужи, он решительно перебежал по скользкой брусчатке на другую сторону улицы, к табачному киоску, где обычно покупал сигареты «Шипка». Получив сдачу, быстро сунул в карман пальто пачку и монеты и уже собрался рвануть к остановке. И тут они встретились глазами – человек и мокрый, дрожащий от холода несчастный пес, бессильно привалившийся к облупленной обледенелой стене старого дома, на углу которого стоял киоск.

Глава 3 Машина времени

На шее у пса болтался потертый кожаный ремешок, сделанный из остатка брючного ремня, но поводка не было. Нос собаки был разбит, между лап на грязном снегу виднелись размытые следы крови. Абрам машинально потянулся к замку своего «дипломата», но у него с собой не было ничего, что можно дать собаке, – свой бутерброд он доел еще по пути из министерства. В полупустом чемоданчике остались только несколько чистых листов бумаги, толстая тетрадь с недавними расчетами и пара шариковых ручек.

Человек и собака напряженно смотрели друг на друга, пытаясь понять, кто есть кто, и не решаясь сделать первый шаг.

«Ты чей? Ты, что ли, тоже оттуда?» – вдруг подумалось человеку. Но что могла ответить собака? «Разве ты поймешь? Это длинная история». И оба продолжали стоять, молча глядя друг другу в глаза.

Прошло бесконечно много лет,
По часам – пятнадцать минут[1]

.

Решение пришло само. Абрам поднял руку и остановил такси:

– С собакой возьмете?

– Куда? – спросил водитель.

– Ну, к ветеринару какому-нибудь. На Цветной, наверное. Других не знаю.

Таксист мотнул головой. Не порожняком же кататься.

– Ладно. Давай, тащи свою собаку.

– Она не моя. Просто собака. Кажется, покалеченная…

– Ну ты даешь! К ветеринару… Чужую собаку? На такси?

– Пожалуйста, у меня совсем мало времени.

– Ну-ну, только сам за ней вытрешь, – ответил таксист и вздохнул про себя: «Надо же…»

Абрам открыл заднюю дверь машины и сказал: «Ну, пес, залезай, а то я и так с тобой задержался».

И пес все понял. Забраться самому было трудно, но все-таки он сумел. Почему он доверился этому человеку и влез в чужую машину, всю пропахшую бензином, дешевыми папиросами, отвратительными духами и еще тысячей чужих запахов? Как почувствовал, что ему хотят помочь? Чем ему пахло от этого усталого, насквозь прокуренного бородатого человека? Что он сумел прочесть в его глазах за мокрыми стеклами очков? Или своим особым, собачьим чутьем понял, что это его единственный и последний шанс выжить? Выжить – в этом чужом и негостеприимном месте, среди бегущих мимо равнодушных людей, редких любопытствующих бродячих собак и плюющихся мокрой грязью автомобилей. Больше никого вокруг не было, только злой холодный ветер и ледяная земля под ногами. И – этот, другой. ЧЕЛОВЕК!

На Цветной к ветеринару они приехали, когда там как раз начинался обеденный перерыв. Врачи и сестры, на ходу сбрасывая халаты и натягивая свои шубейки и куртки, торопились в ближайшее кафе или домой – перехватить тарелку супу или выпить горячего чаю.