Лис

Мухомор пытался ухватить его корнями, но тот ловко уворачивался и только смеялся над противником. Наконец одному корешку удалось обвиться вокруг бесовой ноги, тот споткнулся, и они вместе полетели в снег. Потом они долго барахтались, Лис хохотал, а лешачок громко ухал. Лис победил — он завязал все корни узлами, встал в полный рост над побежденным. Острые обломки ствола и веток расцарапали ему руки и грудь, кровь мышиным горошком катилась по ним, но он не обращал на это внимания.

— Сдаешься, оборотень?

— Уху.

— То-то, свинушка прошлогодняя, — поучительно сказал Лис, после чего они принялись распутывать узлы на корнях.

Из проруби на них смотрела бледная голова с умными детскими глазами.

— Спасибо, — крикнул ей бес, танцуя, и помахал руками.

Водяной улыбнулся и нырнул под воду, а рыбы потом еще долго барахтались у поверхности, хватая ртами свежий воздух.

Лис встретил его в лесу, бродящим без дорог, с паутиной в волосах и палыми листьями за пазухой. Он шел, вытаскивал их из-за отворота рубахи, и разбрасывал по лесу.

— Аль, делом каким занят? — спросил его бес.

Парень остановился, задумчиво посмотрел на неожиданного собеседника.

— Осень сею. На, — и протянул ему большой красный кленовый лист.

— Зачем? Июль ведь только.

Человек усмехнулся.

— Ничего, прорастет. Я всегда её сею. Ещё я зиму сеять могу. Смотри, — он достал из рубахи, из-под сердца, полную ладонь снега и тоже отдал её Лису. Было жарко, и снег начал быстро таять. Лис подержал его на ладони, посмотрел на бегущие к локтю холодные капли и протянул обратно.

— Не надо, и лист забери.

Парень пожал плечами, засунул непринятые дары обратно за пазуху.

— Как хочешь.

— А что ты еще можешь?

— Больше уже ничего не могу.

— А раньше?

Парень грустно опустился в траву.

— Раньше…

Медленно разложил вокруг себя листья, стал их рассматривать на свет.

— Когда листья перепревают, от них остается только сеточка из жилок, тогда они становятся похожи на голые деревья зимой. Правда, здорово?

— Конечно, здорово, — согласился Лис.

— Жилки — как голые ветки, черенок — как ствол. Наберешь охапку, словно зимний лес в руках. Ты любишь лес зимой?

— Я лес всякий люблю, — агукнул он, бегая неподалеку и собирая цветы. Перед тем, как сорвать каждый цветок, он гладил его по стеблю и что-то шептал, извиняясь.

Парень негромко запел.

Ой, да желтый лист
С ветки упал.
Да упал — упал
Во студен ручей.
Запрудил тот лист
Да студен ручей.
Разлилась вода
Да без берегов.
Смыла вода
Три деревни да город Злат.
Разорила весь край.
Мимо бежала мышь,
Лист задела хвостом-помелом
И ушла вода
Во круты берега.
И построили снова
Три деревни да город Злат.

Лис прибежал к нему с большим букетом, где были колокольчики, пастушья сумка, иван-чай, пахучий чабрец, несколько кустиков земляники с красными ягодами.

— Возьми.

Парень долго рассматривал подарок, будто ни разу до сих пор не видел живой травы.

— А зачем они мне?

— Зимой сеять будешь.

Парень отвел руку за спину.

— Я не умею.

— Бери, бери. А то, вдруг, мы без лета останемся?

— Не надо, я боюсь.

— Чего ты, глупый, боишься?

Парень отвернулся, положил подбородок на подобранные колени и тихо пробормотал.

— Цветов боюсь.

— Как же можно цветов бояться?

Парень только сильнее сжал колени и ничего не ответил. Лис пожал плечами и стал плести себе венок из собранных цветов. Человек долго молчал, потом стал тихо-тихо рассказывать.

Раньше, когда он жил среди людей, его звали Ильей. Когда ему исполнилось семнадцать лет, ему понравилась девушка из их села. Девушка была странная, нелюдимая. Ни с кем из девок не дружила, с парнями не зналась. Жила на отшибе, белый домик за деревьями не сразу и углядишь. Невысокая была, на голове платок черный носила, будто монашка. Глаза глубокие, как омуты, так и затягивает, если взглянешь в эту зелень. Волосы под платок прятала, но кто видел, говорили, что длинные они у нее, красивые. Катериной ее звали. Илья с месяц за ней ходил, все заговорить хотел. Она же, как воды в рот набрала — не отвечает ни слова ему. Через месяц улыбаться стала, встречаясь с ним, но говорить не хотела. Почти через полгода первый раз с ним гулять пошла, и то за деревню, в глушь, чтоб не видел никто. Так и гуляли они с ней, пока осень не наступила. Он тогда ей последних цветов принес, думал, обрадуется, а она засмеялась и говорит:

— Зачем принес? Не люблю ведь я их…

— А что ж ты, Катенька, любишь?

— Шиповника цветы люблю. Да чтоб не розовые, а красные.

— Так не бывает же красных.

А Катерина будто и не замечает его, на вечернее небо смотрит и продолжает:

— Чтоб, как солнце на закате красные, как снегири.

Осеннее небо вечером багровое, холодное. Полоска заката, как след от кнута, кровью сочится. Вечера стылые, зимой с неба тянет. Травы жухлые, от инея ломкие, как стекло. Зима скоро.