Лисанэд. Наследница трех миров.

Мокрый снег в начале марта, да еще и в женский день, дело привычное, но очень неприятное. Особенно если утро обещало прекрасную солнечную погоду. Но именно этому снегу я была бесконечно благодарна. Тяжелые хлопья слепили глаза, таяли и скатывались крупными каплями, скрывая собой соленые слезы. Прохожие, конечно, оглядывались, но больше смотрели как на помешенную. Это было лучше, чем жалость в глазах. На секунду представила, что они видят, и на лице сама собой расцвела улыбка. Влюбленная пара, что до этого вроде не обращала на меня внимания, шарахнулась в другой конец остановки. Я еще удивилась, что вообще не убежали с криками. На улице не месяц май, а я в откровенном вечернем платье темно бордового цвета, в легких бархатных туфельках того же цвета, со шпилькой сантиметров в двенадцать. На плечах единственная защита от холода в виде меховой накидки, и то искусственный. На голове гнездо огненно-рыжего цвета, что раньше было элегантной прической. И ко всему этому, подтеки на лице от туши и алое пятно размазанной помады. И вот это все мило улыбнулось своим мыслям. Первый приз на Хэллоуин был бы мой! Но когда я еще и рассмеялась в голос от реакции молодых людей, они не думая, запрыгнули в автобус, что уже две минуты стоял с открытыми дверями. Видно, им уже все равно куда ехать, лишь бы по дальше от меня. Не удивлюсь, если и в автобусе люди молились кому только можно, лишь бы я не решила составить им компанию.

Глядя, как двери закрылись, и водитель быстро отъехал от остановки, понимаю, что у меня нет денег с собой даже на один проезд.

— Дьявол, да что же не везет то так! — Сумочка, осталась в ресторане и возвращаться туда не было не сил не желания.

— Девушка, с Вами все в порядке? — Седовласый мужчина средних лет смотрел на меня как-то странно. Вернее, ни ужаса, ни жалости в глазах не было. Только участие.

— Со мной — да. А с Вами? — Слезы тут же высохли.

— Со мной тоже все хорошо. — Улыбнулся он в ответ и протянул белоснежный платок. — Я могу Вам чем-то помочь?

Я внимательно посмотрела на собеседника. Мягкое приятное лицо. Светло серые глаза согревали своим взглядом, а улыбка заставляла забыть обо всем, что случилось. Взяв молча платочек, вытерла лицо. И платок из белоснежного тут же стал черно-красным, с причудливым узором.

— Извините, но думаю, Ваш платок теперь можно только выбросить. Такие пятна отбелить будет очень сложно. — Я свернула теперь уже, подарок и спрятала его в кулак.

— Ничего страшного. Но Вам все-таки, лучше умыться.

— Мне лучше бы домой попасть. — Уточнила я планы своих действий. И глянула, как мой автобус уезжает прочь. Идти пешком семь остановок было немыслимо. Погода совсем не располагала к прогулкам, да еще форма одежды не сезонная. Но выхода не было.

 Мужчина, глядя на ее размышления и разглядывая ее внешний вид, пришел к тому же выводу.

— Разрешите, я Вас провожу? — Его предложение не вызвало никаких опасений. Да и возраст у него больше походил на заботливого отца, чем на похотливого ловеласа.

— Вы хотите прогуляться со мной? — Попыталась я ему улыбнуться. Но на лице больше было тоски и печали, чем радушия.

— Зачем? Есть же автобус. — И он взял меня под руку, предлагая войти в транспорт, который только что подошел.

Никогда не замечала за собой покладистости. А тут, словно малое дитя, последовала за совершенно незнакомым человеком, да еще и позволила держать себя за руку. Уже в автобусе пришла в себя, когда услышала зычный голос кондуктора, требующий оплату проезда.

— У меня нет денег. — Шепотом сообщила я свою тайну спутнику.

Он только улыбнулся в ответ и рассчитался за двоих. От мужчины исходило тепло и забота. Хотелось свернуться калачиком и пригреться в его объятиях, как маленькой девочке. Скорее всего это от пережитого. Хотелось, что бы кто-то успокоил и приласкал. При этом, ничего с тебя не требовал.

Мужчина предложил присесть на самое дальнее сидение. Время было уже позднее, по этому пассажиров практически не было. Старушка, видно побывавшая в гостях у внуков, судя по ее счастливому лицу. Двое молодых ребят, никого не замечающих, кроме себя. Так приятно наблюдать за влюбленными, но не сегодня. И еще какая-то женщина, бальзаковского возраста. Именно так, почему-то, мне и виделись дамы этого автора. Не молодая, но еще очень даже привлекательная. Интеллигентная, следит за своим внешним видом, но и снобизмом не страдает. Она, кажется, зашла с ними на остановке. Легко впрыгнула в уже отъезжающий транспорт. Видно эта легкость и привлекла мое внимание. Люблю, когда люди держат себя в тонусе.

— Тебя как зовут, чудо? — Спросил мужчина, присаживаясь рядом.

— Танюша. — Я сама себя не узнаю. Никогда не болела сюсюканьем и слабостью к опеке. Но именно ему хотелось довериться. Хотелось чувствовать себя маленькой девочкой рядом с заботливым отцом. Учитывая то, что ничего этого у меня не было.

— Ну и что с тобой стряслось, Танюша? — И опять эта забота в голосе.