Лишь одна Звезда. Том 2

— Да, братья, я вам тоже слегка соврал. Не только же боцману можно… Я таки спрашивал лорда Эрвина про сиськи леди Сибил, но в темницу угодил не за это. При мне нашли яд, и его светлость счел это невежливостью с моей стороны. По правде, я брал яд для себя: ну, если вдруг, эээ… Говорят, северяне находчивы по части пыток… Убивать герцога я не собирался, напротив, хотел его расспросить. Мне было до тьмы интересно, что же за чертовщина случилась в Запределье? Великий Дом Ориджин из верных мечей владыки превратился в свору мятежников — как? Почему? И лорд Эрвин дал мне ответы, а леди Иона накормила фруктами, так что, если брать по северным меркам, прием мне оказали самый любезный. Выбраться из темницы я, конечно, не надеялся — по крайней мере, не раньше, чем кончится война. Каково же было удивление, когда меня взяли из камеры и привели пред ясны очи лорда Десмонда с леди Софией. Они угостили меня чаем с пирогами и сказали… Вернее, лорд Десмонд проскрипел едва слышно, а леди София Джессика перевела: «Нам нужна ваша помощь, Марк. Хотим поручить задание, важное и для вас, и для нас». Дальше она говорит, а я слушаю, выпучив глаза — точно как вы сейчас. Мы знаем Адриана, — говорит леди София, — как человека жесткого и вспыльчивого, но справедливого. Можем поверить, что Адриан сжег Айдена Альмера, когда обозлился на него. Можем даже поверить, что он приказал убить нашего сына (хотя и странно, что поручил дело такому слабаку). Но очень сложно представить, чтобы по приказу Адриана расстреливали невинных людей. Поезжайте, — говорит леди София, — в Запределье вместе с кайром Джемисом и выясните точно: Адриан ли виновен в расстрелах, или то было без его ведома. Поручить кому-то из наших воинов, — говорит леди София, — мы не можем: они предубеждены против императора, а нам нужна объективность. Я уточнил: миледи, если узнаю, что расстрелы — не вина владыки, вы убедите Эрвина остановить мятеж? Нет, — говорит леди София, — на совести Адриана по-прежнему святотатство, тирания и покушение на Эрвина. Но мы, — говорит она, — Ориджины, люди чести, и не хотим обвинять владыку в том, в чем нет его вины. Вот так мы побеседовали, и я отправился в путь, и вскоре присоединился к вам, братья. Что было с нами всеми дальше, вы хорошо знаете.

Ворон Короны дал всем пару минут, чтобы осознать сказанное. Кайр Джемис хмуро покачивал головой и, наконец, произнес:

— Ты изложил то, что и так известно, за исключением последней части. Мы ждем не этого. Скажи то, чего мы не знаем.

— Как раз приступаю, кайр. Вот только вина бы еще…

Когда кубок наполнили, Марк заговорил:

— Теперь перехожу к своим рассуждениям и выводам. Надеюсь, они покажутся вам любопытными. Во всей истории есть несколько деталей, которые как бы не укладываются в картину. И чем дольше думаю о них, тем меньше укладываются — просто-таки торчат вкривь и вкось, будто якорь накрыли скатертью. Начнем с пресловутых красных рубах искровиков. Они встречаются на каждом шагу: парни в красном расстреливают пленных, парня в красном пытает Эрвин, капитан в красном подряжает на грязное дело Луиса. Будь мы все героями романа, читатель спросил бы: «Какого черта автор все время тычет мне эти рубахи? Надоело уже!» Понимаете, братья, это на Севере царит такое почтение к форме. Мужчина в красно-черном плаще — почти бог, парень в сером плаще — ученик бога. Но в столице похваляются титулами и драгоценностями, а не цветом формы. Для нормального искрового пехотинца форменная рубаха — просто часть одежды. Он наденет ее, когда это уместно (на маневры, на построение, на торжественный прием), и не станет надевать, когда она ни к чему. В кабак вряд ли пойдет в мундире, к шлюхам в бордель — тоже вряд ли. И уж совсем наверняка не наденет мундир, когда будет нанимать убийцу против сына великого лорда! Отсюда первая странность: почему злодеи всегда одеты в красное?

Переведя дух, он продолжил:

— Вторая странность — эти злодеи сами по себе. Кайр Джемис и лорд Эрвин причислили их к имперской пехоте: мундиры, искровые копья, высокая боеспособность. Это суждение истинных северян. Но я, столичник, смотрю не на оружие, а на характеры людские. Полки искровой пехоты получают отличное жалованье, едят вдосыта, живут с комфортом. Там служат дворянские сынки и парни из небедных мещан: самодовольные, зазнаистые, хорошо воспитанные. Если нужны отморозки без принципов, ищи их не в пехоте, а в трущобах Фаунтерры. И еще одно: нет на свете лучших сплетников, чем имперские гвардейцы! Одну роту сняли и послали за край земли испытывать Персты, а остальная армия об этом не знает? Чушь собачья! На второй же день болтали бы в каждом кабаке и борделе!

Кайры Джемис и Мой как-то неловко переглянулись. Стало ясно, что даже суровые северные воины часто не прочь помыть кости друг другу.

Марк повел далее.