Лишь шаг до тебя

Пока мы с Беном и детьми пекли оладьи и смеялись, когда он подбросил одну оладью в воздух, и она шлепнулась на пол, он спросил, как я стала тут работать, и добавил, что как-нибудь заявится ко мне и попробует мои торты.

Я ответила, что нашла эту работу через мою тетку Вивьен, которая общается с моим боссом Жаном. «Ничего особенного, лишь чуточку непотизма…»

Он почувствовал, что за моей фразой что-то скрывалось. Я постоянно вижу, что Бен от природы любопытный и проницательный. «Ну, и?» – допытывался он.

«Помнишь, я говорила, что в моей семье любили секреты? – Я тяжело вздохнула. – До четырнадцати лет я ничего не знала про мою тетю Вивьен».

«Почему?»

«Долгая история».

Бен посмотрел на Луи и Эмили, с удовольствием уплетавших оладьи. Повернул ко мне лицо и пожал плечами. «У нас есть время».

10 1994

– Мам, я заболела, – отвечаю я, когда она спрашивает, почему я не одета и не собираюсь в школу.

– Что с тобой?

Она стоит у подножия лестницы; на ней синяя куртка, такая же юбка, туфли на каблуках; темные волосы убраны от лица и заколоты.

– Подташнивает, и вообще…

Мама поднимается наверх и трогает мой лоб.

– Ты съела что-нибудь нехорошее?

Я киваю.

Она щупает мои гланды и смотрит на часы. Обычно мама отвозит меня в школу, потом идет на работу. Она работает почасовиком – собирает в Норвиче средства на благотворительность для слепых и слабовидящих.

– Ты выглядишь неважно, – неохотно признает она. – Я позвоню на работу.

– Нет! То есть, мам, поезжай на работу. Я одна справлюсь.

На градуснике нормальная температура. Мама оставляет пластиковый тазик. На секунду я впадаю в панику, испугавшись, что она обнаружит под моей кроватью пустую бутылку. Она говорит, что вернется домой к ланчу.

– Но ты обещай мне, дочка, что позвонишь, если тебе станет хуже, – говорит мама почти с нежностью.

Потом я наслаждаюсь сэндвичем с сыром и смотрю сериал «Друзья». Интересно, пошла Джейни в школу? Потом позвоню ей. Вчера вечером мы делали вид, что выполняем задание по французскому, а сами курили у окна ее спальни и пили «Бейлис». Хихикая, я прибежала домой, легко взлетела по лестнице наверх, сказав «Да!», когда папа крикнул: «Полли, это ты?»

На кухне звонит телефон. Дьявол. Опять мама. Я слышу, как пискнул автоответчик, но голос не узнаю.

Когда я захожу на кухню, чтобы сделать еще сэндвич, меня странным образом притягивает красный огонек на автоответчике. Перед тем как открыть холодильник, я нажимаю на кнопку.

– Джорджина, это я, Вивьен. – Маму никто не называет Джорджиной. Но голос все-таки странно знакомый. Вивьен. Я захлопнула холодильник, забыв, зачем пришла сюда. – Я вернулась. Папа дал мне твой номер. Надеюсь, мы встретимся. Я понимаю, прошло много лет, но… – Она молчит. – Как там Полли? Я часто думаю о вас, – продолжает она. – Ты не отвечала на мои письма. Ох, послушай меня, я обещала, что не стану наговаривать на автоответчик, а только скажу «Привет». Пожалуйста, позвони мне.

Мама приезжает домой к ланчу, нагруженная пакетами. Она останавливается в дверях гостиной и спрашивает, как у меня дела.

– Утром звонила какая-то женщина. – Я иду за мамой на кухню. – Она оставила сообщение.

– Кто же это? Ты хоть немного поспала, доченька? – Мама выгружает продукты и просит меня помочь ей.

– Вивьен.

Она забывает о своих покупках. Садится.

– Мам? Кто это?

– Моя сестра, – тихим голосом отвечает она, глядя перед собой.

– Я и не знала, что у тебя есть сестра.

Молчание.

– Мам? – Я сажусь рядом с ней.

– Она… – Мама хватается за голову. – Она кого-то убила.

– Что? Кто?

– Перестань! Полли, прошу тебя, перестань!

Я протягиваю маме клочок кухонного полотенца. Она сморкается, вытирает слезы.

– Мам, я боюсь. – Я не люблю, когда она такая расстроенная. – Почему вы не говорили нам с Хьюго, что у тебя есть сестра? Что случилось?

К моему удивлению, мама решительно берет меня за руку.

– Она села пьяная за руль и убила своего ребенка, моего племянника, – говорит она так, словно это произошло вчера. Я жду, чувствуя, что будет продолжение. – И убила моего брата, он сидел впереди… Выжила лишь одна она.

Прошло десять дней после того звонка. И вот сегодня Вивьен нас навещает. Она придет на чай. Суббота, и Хьюго дома. Мама хочет, чтобы мы были все вместе.

– Как нам ее называть? – спрашивает меня Хьюго, помогая накрывать на стол. Папа косит возле дома газон. Мама лихорадочно прибирает в доме. Все утро она твердила нам, чтобы мы убрались в своих спальнях и отложили все другие дела.

– Странно называть ее тетей Вивьен, раз мы совсем не знаем ее, – добавляет Хьюго и кладет нож не с той стороны.

– Ты никак ее не называй, – предлагаю я. – Скажи «здравствуйте» – и все.

– Полли, она плохая? – спрашивает он, словно она может оказаться кровожадным монстром.

– Я не знаю.

– Почему она приедет к нам?

– Я не знаю, Хьюго.

– Интересно, как выглядела та тюрьма? Как ты думаешь, она расскажет об этом? Мне все-таки удивительно, что мама ничего нам не говорила.

Я киваю.

– Тебе не кажется, что она может скрывать от нас и другие секреты?