Лишь твой силуэт

С ее появлением в доме что-то изменилось. Изменилась вся обстановка, стала уютнее, что ли. Теперь в воздухе постоянно витал запах боярышника и слышался смех, придавая этим серым комнатам тепло домашнего очага.

Изменился и я.

Когда Шерон уходила, я ловил себя на мысли, что не хочу ее отпускать. Еле сдерживался, чтобы не схватить девушку за руку и шепнуть на ушко: «Пожалуйста, останься».

Она спасала меня от пустоты, томящейся в отдаленных уголках души. Была спасательным маяком в мгновения одиночества. Я еще никогда этого не чувствовал: такого тепла, которое грозилось прожечь меня насквозь. И я был готов на этот опрометчивый шаг — слепо довериться своему сердцу. Потому что знал: оно не обманет.

И вот сейчас, лежа на кровати, ожидая звонка в дверь в точно назначенное время, я стал понимать. Понимать, что хочу поцеловать ее. Возможно, я влюбился… Да, так быстро… Ха! Существует ли любовь с первого слова?..

 

***

 

Часы пробили три. Я нахмурился и поднялся с постели. Шерон всегда приходила к половине третьего, почему же сейчас она задерживается?

Мама чем-то занималась на кухне, — это было несложно понять по звукам, доносившимся сквозь дверь в мою комнату. Облокотившись о кухонную арку, откашливаюсь, чтобы привлечь ее внимание, и спрашиваю:

— Мам, а почему Шерон еще нет? Вы перенесли занятия на другой час?

— По выходным мы договорились не заниматься, — отвечает Линда. — А что?

— Нет, ничего.

Поникший, я бреду обратно в свою комнату. Два дня без Шерон… Это вообще возможно? От одной лишь мысли, что эти выходные я проведу в компании себя и своих гнусных мыслей, захотелось курить. Да так сильно, аж до дрожи.

Закрыв за собой дверь, сажусь на край кровати и достаю из кармана помятую пачку. Сигареты давно потрепались от долгого ношения, но сойдут. Нахожу на тумбочке зажигалку и закуриваю. Это, несомненно, плохо: погашать депрессию подобным увлечением, однако выбирать не приходится. Сигареты — единственное средство выгнать из души и тела весь негатив. Вредно и полезно одновременно.

Знаю сам, что нельзя искать спасение в ком-то другом, нельзя привязываться к человеку, в котором до конца не уверен, но я, простите, не могу ничего с собой поделать. Шерон словно околдовала меня своей искренностью и детской наивностью.

Внезапный звонок в дверь вырывает меня из раздумий. Я от неожиданности даже закашлял, сделав слишком долгую затяжку.

— Эдан, — окликает мать из коридора, — это к тебе.

От ее слов перестаю дышать. Неужели это..?

Поспешно кинув недокуренную сигарету в набравшуюся пепельницу, я выбегаю в зал, а оттуда спешу к выходу. Еще до того, как раздается голос, я догадался, что на пороге дома стоит она: ее любимые фруктовые духи я не спутаю ни с какими другими.

— Эдан! — жизнерадостно восклицает Шерон, в приветствующем жесте коснувшись моей протянутой руки. — Привет! А я к тебе пришла.

— Зачем? — задаю самый глупый вопрос из тех, что когда-либо говорил.

— Ну-у-у, — застенчиво произносит девушка, — на улице такая хорошая погода, что я подумала: может, сходим, покатаемся на роликах? Я всегда катаюсь на роликах в выходные. Вот решила и тебя пригласить. Если ты не занят, конечно.

— Да я как бы всегда свободен и буду только рад составить тебе компанию… — Господи, у меня щеки розовеют. Я чувствую, чувствую это! — Но у меня нет роликов и кататься я на них не умею.

— Это не проблема! — отмахивается Шерон. — Я одолжила у друзей мужские, на всякий случай. Вот и пригодились, наконец! А кататься я тебя научу. Сложного ничего нет: это как на коньках, только вместо лезвий — колеса, и всё.

— Ну, раз так, — пожимаю я плечами, — то подожди меня минутку, я переоденусь.

— Куда это вы собрались? — интересуется Линда, заглянув в мою комнату, когда я копался в шкафах в надежде найти что-нибудь удобное.

— Шерон пригласила меня в парк, покататься на роликах, — как ни в чем не бывало, отвечаю я. — Я согласился.

— Хм, — произносит она. — Ну, ладно. Желаю вам отлично провести время.

— Спасибо, мам, — целую ее в щеку и вместе с Шерон выхожу на улицу. — Пока!

Парк, в котором обычно проводила выходные дни Шерон, находился неподалеку — всего в нескольких кварталах от дома. Обычно, по словам девушки, здесь много молодежи, но сегодня сквер пустовал, и нам встретилось лишь несколько человек и то — пожилых людей.

Шерон помогла надеть ролики, поскольку сам я, хоть и мог справиться с обувью, но быстро бы запутался в неизведанном механизме липучек.

— А теперь, — торжественно проговорила Шерон, — последний декор — шлем.

— Погоди, — останавливаю ее я. — Сейчас надену очки и можешь цеплять на меня каску…

— Не каску, а шлем, — серьезно поправляется девушка. — И он черного цвета, а не желтого.

— Не сердись, — улыбаюсь я, забирая из ее рук шлем, — я же не всерьез это сказал.

— Я и так это поняла. Ладно… Поехали!

Шерон — бесшабашная девушка! Едва я застегиваю шлем под подбородком, как она хватает меня за руку и увлекает за собой.

— Господи! Остановись! Я же не умею кататься!

— И не подумаю! — смеется девушка, вместе со мной пустившись вдоль специально отведенной дороги.