Лишенное формы

— Они помогают сосредоточиться, когда он расстроен. Коркан не понимает, что это имеет отношение к способностям. Мы учим его управлять агрессией, канализировать ее в спокойствие. Поначалу выходило не очень хорошо, но опекун все добавлял и добавлял пентаграммы, и теперь они везде, куда бы Коркан ни повернулся. Кажется, помогает.

Я кивнул, подошел к комоду и дотронулся до ручки.

— Вы позволите?

Она раздраженно нахмурилась, но кивнула. Один за другим я открыл все ящики. В верхнем, под бельем, лежало несколько вполне невинных игрушек. В среднем — ничего, кроме аккуратно сложенных рубашек и брюк. Я постарался оставить их в таком же порядке.

Задвинув нижний ящик, я без разрешения открыл встроенный шкаф. На полках — снова одежда, внизу — обувь, наверху — свитера. Все в полном порядке. Деалле определенно присматривала за сыном. Никаких сердец в бутылке. Впрочем, на это я и не рассчитывал.

— В доме есть другие места, где ваш сын может держать какие-то вещи?

Она покачала головой.

— В гостиную я его не пускаю. Обычно он играет здесь, смотрит телевизор или гуляет во дворе.

— Можно посмотреть двор?

Мы снова вышли в холл, прошли в кухню и остановились перед задней дверью. Я выглянул во двор. Это была крохотная асфальтированная площадка с баскетбольным щитом, двумя мячами в углу и прикованным цепью к забору велосипедом. Ничего необычного. Никакого навеса, где можно что-то спрятать. В голове зашумело сильнее. Наверно, что-то под ковриком у задней двери.

Я оглядел кухню. И тоже ничего особенного. Все то же, что и лет пятьдесят назад. Белые деревянные шкафчики с металлическими ящичками. Чашки, блюдца, тарелки. Все аккуратно, все чисто. Рядом с дверью в холл еще одна.

— У вас есть подвал?

— Он туда не спускается. Боится темноты.

Мы стояли под негреющим белым светом флуоресцентной лампы. Не сходилось. Ничего не сходилось. Коркан никак не вписывался в профиль серийного убийцы. Но ведь имя Деалле Сидхе появилось в файлах Макдуина не просто так?

— Деалле, почему Гильдия связывалась с вами прошлой осенью?

Она с любопытством посмотрела на меня.

— Они со мной не связывались. Это я связывалась с ними. — Женщина опустилась на кухонный стул. — Думала, смогут помочь.

Теперь уже пришла моя очередь удивляться.

— Помочь чем?

Она обхватила себя руками и вздохнула.

— Однажды Корки не пришел домой после школы. Я подождала немного, а когда начало темнеть, отправилась на поиски. Его нигде не было. Я позвонила в полицию и в Гильдию. Ни те, ни другие ничем не помогли. Да это и не важно. Корки появился на следующий день. Испуганный, растерянный… Оказывается, он свернул где-то не туда, куда надо, и заблудился.

— Его поведение как-то изменилось после этого?

— Разумеется. Некоторое время он боялся ходить один.

— Когда именно это случилось?

— В прошлом сентябре. Число не помню. В последнюю неделю месяца.

Я кивнул. Селенит пропал незадолго до этого. Примерно в то же время объявился странный клиент Бельгора. Кое-что начало складываться.

— Вы хорошо знаете камни, не правда ли? А вам приходилось работать с селенитом?

Она с прищуром посмотрела на меня.

— Это очень старый камень. Меня не влечет сила Луны. Эта скрытная, разделяющая сила.

Спорить с ней я не мог. Лунные ритуалы исполняют обычно женщины. Сам я никогда особых успехов в лунной магии не добивался. Мне по духу Солнце и дневной свет.

— Сила есть Сила. Использовать ее можно по-разному, но это зависит уже от воли того, кто ею владеет. Вы знаете это не хуже меня.

Деалле невесело улыбнулась.

— Я немного старше вас, Коннор Грей. И я жила еще в Истинной стране. Поверьте мне, Луна — не друг. Свет дня обнажает все.

Я задумался. Истинная страна… Так называли утраченную родину эльфы, но не фейри. Неудивительно, что и в супруги эта женщина выбрала эльфа. Может быть, она вообще симпатизирует эльфам и даже считает, что именно они должны править миром.

— Не потускнеет ее свет, свет Истинной страны, о, забери меня туда, на родину верни, — продекламировал я строчки из песни, которую распевали германские эльфы во время Второй мировой войны.

Есть. Деалле вскинула брови.

— Вот уж не думала, что молодежь еще помнит эту песню.

Я пожал плечами.

— Интересовался историей.

Она презрительно фыркнула.

— Да, это история. Я была счастлива в не самое радостное время, но каков мир теперь? Откровенно говоря, ошибок было сделано немало. И любовь осталась там. Некоторые из моих старых знакомых до сих пор воюют за Фейри. У меня же времени только на Корки и хватает.

— Извините, что разбередил память. — Я не знал, что сказать. Она говорила голосом человека, потерявшего все, лишившегося идеалов.

— Вы родились здесь. Вы ничего не знаете, — со вздохом сказала Деалле и, поднявшись со стула, вышла из кухни. Я неуверенно последовал за ней. Она стояла в холле перед открытой дверью. Задерживаться я не мог.

— Я сама буду судьей своих воспоминаний.

— Конечно. — Я поклонился. — Спасибо вам, Деалле. Вы мне очень помогли.

Она окликнула меня, когда я уже спускался по ступенькам.

— Мой сын — хороший мальчик. Запомните это.