Лишняя невеста

Оценить узость талии и подтянутость ягодиц (а иначе я не играю) мешал длинный синий плащ, переливающийся в неоновом свете лиан… я только сейчас заметила, что ниспадающие на землю «ивовые ветви» с этой стороны, так сказать, с изнанки, излучают мерный приглушённый свет. Оглянувшись, я поняла, что прожилки на листочках пронизаны фосфоресцирующими прожилками. Красиво. Очень. Преломление света создаёт приятный полумрак, и в то же время словно находишься в беседке с ажурными светящимися стенами.

Мужчина что-то сказал снова, и я вновь обернулась к нему. Только не говорите, что вот-вот сейчас этот странный сон закончится. Потому что голос у него всё-таки подходящий… И даже более, чем. Вот если и всё остальное окажется не хуже, то мне совсем повезло.

Я уже хотела как-то обозначить своё присутствие, как вдруг мужчина порывистым движением вытянул в сторону дерева руки. На распахнутых ладонях лежит обнажённый меч.

Покашливание так и застряло в горле. Соваться под руку к незнакомцу, к тому же вооружённому незнакомцу, с, судя по нашей с ним одежде, средневековой психологией? Может, ну его, этот сон, а? Пора просыпаться?

Вот только если б это было так просто… Подумала – и проснулась.

Да и если уж говорить откровенно, просыпаться не хотелось. Что я, столько вытерпела, чтобы голос послушать и профилем полюбоваться?

Надо бы всё же как-то дать понять, что он здесь не один, может, тогда перестанет с деревьями разговаривать…

И надеяться при этом, что в меня не запустят мечом. Хотя это ж вроде копья бросают. Метают точнее. Ну, кинжалы ещё. Дротики…

Я так увлеклась разглядыванием мужчины и своими мыслями, что не сразу поняла главное. Чуть ли не основное.

Говорил мужчина на другом языке!

Из которого я ни слова не понимала!!!

И вот как теперь быть, а?!

Так, спокойно, Аня, спокойно. Держи себя в руках. В штанах-то держать уже поздно.

На каком языке я говорила с тьмой?

Вообще я свободно владею двумя языками, родным и английским, могу объясниться в Париже и Монреале, и меня даже поймут. Убей бог не помню, как мы договаривались с тьмой с глазами, но языкового барьера точно не было! И как мне теперь призвать сего индивида к, хм, неотложной сексуальной помощи? Хотя о чём я. Стою тут голая, абсолютно. Если не дурак, сам догадается. А если дурак… что ж, не судьба тьме в нагвали повышаться. Пусть другую ведьму ищет, которая не будет носиться со своей девственностью, как с писаной торбой…

Я уже даже кашлянула. Робко так, нерешительно, как и подобает юной невинной деве, заставшей врасплох отважного рыцаря за беседой с самим собой. Хотя, по логике, это юную деву полагается заставать врасплох, ну да нет в жизни совершенства.

Что обидно – меня не услышали.

Потому что этот псих вдруг полоснул себе мечом по руке! Прям по ладони!

Причём меч у него, наверняка настоящий, не бутафорский. Эдаким запросто полруки отхватить можно!

С рассечённой ладони заструилась кровь. В неверном свете фосфоресцирующей листвы она казалась густой и тягучей. А может, как это случается во снах, просто время странно замедлилось. Казалось, каждая капля тянет до последнего, прежде чем обрушиться на землю, а потом так же медленно стечь по белому мху к корням дерева и исчезнуть под ними бесследно.

Нет, похоже, не судьба мне расстаться с невинностью во второй раз, пусть и во сне. Этот тип какой-то маньяк. Вон, руки себе режет. Сейчас за ноги примется. Мало ли что такому в голову придёт. Ну и ладно. Ну и не очень-то и хотелось. Уйду, как говорится, незамеченной, и пусть его полюбит лошадь злая, а не такое солнышко, как я. Ещё и в теле юной, безвременно почившей от собственного ханжества, Анке…

Я уже даже шаг назад сделала, и ощутила, как пятку защекотали висячие фосфоресцирующие лианы, как вдруг… Нет, ничего нелогичного. Просто скрутило снова. Серьёзно так скрутило.

Причём на этот раз я всё-таки отключилась.

Глава 5

Я пришла в себя от похлопывания по щекам.

Не размыкая век, отмахнулась от чьей-то бесцеремонной ладони.

– Только не надо фамильярности, – вырвалось само собой.

– Я не фамильяр, – ответил мне мужской голос, причём, судя по паузе перед ответом и интонациям, ответил, находясь в лёгком таком охренении. – Я – йэр.

Это ещё кто? А Майкл где? Почему он позволяет хлопать свою жену по щекам, к тому же незнакомым мужикам? Я точно помню, с вечеринки Беверли мы вчера уехали. Так какого булшита некий самоуверенный «йэр» делает у нас дома?!

Открыв глаза, я чуть не взвизгнула от неожиданности, потому что, вопреки всякой логике, сон продолжался!

Надо мной склонился тот самый подозрительный тип, который с деревьями разговаривает и руки себе режет! А не завизжала я… потому, что вблизи он оказался совершенно крышесносным!