Лишняя (СИ)

Особенно врезалось в память бледное лицо шестилетней девочки, сидящей на кровати рядом с моей. У ней был, кажется, тяжелый порок сердца, и её мама постоянно прятала красные от слез глаза, а маленькая Кристина(так звали девочку), беззаботно смеялась и все рассказывала, что скоро уснет, а потом проснется здоровая.

Только потом, спустя некоторое время, я узнала — не проснется…

Я, в общем-то, была в этой палате самой благополучной — хотя бы могла ходить. Остальные скрючивались на кроватях, стонали от непрерывной боли, а одна девушка — ей было где-то 14, лежала в коме. Её отец все суетился вокруг нее, менял ей мокрое исподнее, протирал влажным платком лицо… Но вот зашел врач, что-то тихо сказал ему, и отец девочки бессильно уронил из рук бутылку с водой. Я услышала из уст врача обрывок разговора — "…бесполезно…"

— Мама, а бесполезно — это плохо? — спросила я шепотом, искоса наблюдая за тем мужчиной. Из глаз у него катились самые настоящие слезы. Я удивлялась — даже Никитка не плакал от боли, только морщился.

— Бесполезно — значит ничего уже не поделаешь. — мама как-то очень серьезно посмотрела на меня.

— А та девочка…она выздоровеет? — вдруг поняла смысл страшного слова я. Мама лишь покачала головой и прижала меня к себе. Я уронила на пол плюшевого мишку и закусила губу, чтоб не расплакаться.

"Как же так, — подумала я, — Почему некоторые люди здоровые, а другие — бесполезно? Это же нечестно. Одним хорошо, а другим плохо. А бабушка говорила, надо молиться и все будет хорошо у всех, наверху есть Бог, Он все видит. А сейчас Он разве не видит? Почему Он ничего не сделает, чтобы папа этой девочки не плакал, и девочка проснулась?"

К тому времени, как пришла моя очередь идти в операционную, я пришла к выводу: "Наверное, Его просто нет. Как Деда Мороза."

Новая жизнь

Новый 2000-й год я встретила неходячей — после операции нельзя было вставать четыре недели. Ужасно обидно было, что не пойду в школу на утренник, ведь мама уже было сшила мне такой замечательный костюм художника-Карандаша. Но, как говорится, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе.

Наша классная руководительница — Маргарита Сергеевна, была той еще затейницей, да к тому же постоянно мне помогала: то проводит до дома, то угостит мороженым, то придет и принесет мне фруктов… Вот и в этот раз — она привела Деда Мороза и Снегурочку прямо ко мне домой, после утренника. Я спела им песенку, рассказала стихи, показала свои рисунки и получила огромный мешок с подарком. Там был плюшевый медведь чуть ли не с меня ростом. Дело рук Маргариты Сергеевны, конечно — никому в школе такие подарки не дарили. Мне было безумно приятно, а мама все не знала, куда деваться от смущения и повторяла: "Ну что вы! Совсем мне Настюху разбалуете!", на что моя учительница отвечала — "Ничего, она это заслужила."

После новогодних каникул я наконец-то встала на ноги. Ходьба давалась мне с огромным трудом — сильно болели сухожилия, но прогресс был заметен, я больше не косолапила и походка стала более естественной. Для полного эффекта необходимо было поехать на операцию еще раз сразу после того, как только я подрасту на 6 сантиметров(из-за болезни мой рост также был меньше, чем должен был быть). Но, увы — такую цену мои родители вряд ли бы потянули еще раз… И я довольствовалась тем, что есть.

Я сильно вытянулась, поправилась, и стала более уверенной в себе — уже не давала себя в обиду, научилась затыкать обидчикам рот. И к седьмому классу меня стали уважать. У меня появились друзья.

"Первопроходцем" была Ксюха — разбитная девчонка, училась на год моложе меня, была двоечницей, но какой! По правде говоря, двойки ей ставили в основном за поведение — очень уж она любила спорить с учителями и драться с мальчишками. Мне понравилась эта веселая, живая девочка, восхищающаяся моими рисунками и поделками. Стоило кому-то обозвать меня, Ксюха нетерпеливо давала обидчику по носу. Рядом с ней я научилась много смеяться, не зацикливаться на проблемах и не париться о том, что думают обо мне другие люди. С ней я перестала стесняться себя, мое истинное "Я" наконец-то вырвалось на свободу. И все вокруг были удивлены, что Настя — не маленькая тихоня, а веселая, шумная и заводная. Мама очень радовалась таким переменам.

Учеба по-прежнему давалась мне легко, и вот уже седьмой класс подряд я заканчивала круглой отличницей. И стало заметно мое полубезумное стремление к математике. На трех олимпиадах я заняла первые места, и этой осенью, осенью 2004-го я должна была перейти в математический лицей, где, в сущности, и начнется моя история взросления, перемен и событий, сменяющихся так быстро, словно узоры калейдоскопа.

— Настюх, ну чего ты там копаешься?! — кричала из передней мама. — Я уже вычистила твои туфли, на линейку опоздаешь!!!