Лишняя (СИ)

Нормальная жизнь — на, получай, только сначала пройди семь кругов ада, испытай на себе все издевательства одноклассников, правдой и неправдой заслужи себе уважение, сломай свое «я» — и вперед. Любовь — о да, конечно, только перешагни свою гордость, будь преданной и предана, вечное расстояние будет тебя преследовать, но ничего, это же любовь… Будь счастлива, что она вообще у тебя есть, такой, как ты, вообще бы не следовало любить и быть любимой, скажи спасибо, что на тебя вообще посмотрели… Там, наверху, словно бы Кто-то издевался надо мной, черкая безжалостной рукой мой жалкий сценарий, за мое неверие в Него. И я не верила.

* * *

Мы хохотали с Ванькой над комедией, бросались друг в друга теплым поп-корном, изготовленным собственноручно в нашей микроволновке, в общем, вели себя как пятилетние. Что совсем ни странно, учитывая завтрашний Новый Год и последующие две недели каникул. Мы только-только закончили наряжать елку, и нетерпеливо ждали пирога, который мама только вынула из духовки и поставила остужаться. Мама смеялась вместе с нами, смотря комедию, и беззлобно прикрикивая, чтобы мы не рассыпали поп-корн на ковер, недавно ею вычищенный. Наше веселье прервал звонок её мобильного.

— Да, Никитка, привет. — мама улыбнулась и вышла из комнаты. Ванька продолжал меня щекотать, я шлепнула его по руке — прислушалась к разговору. В соседней комнате повисло выжидающее молчание. Потом мама как-то неестественно засмеялась, потом, кажется, начала тихо ругаться, и наконец, повесила трубку. Вошла в зал неестественно-бледная, и я сразу все поняла:

— Никита?

Мама кивнула головой и бессильно опустилась на кресло. Ваня развел руками. Я сделала большие глаза, и он тоже все понял:

— Эммм… Вас можно поздравить с прибавлением?

— Ага. Поздравить… — усмехнулась мама.

В общем, девушка Никиты была беременна. И настаивала на свадьбе.

Молодость все простит

И вот наше семейство начало готовиться к столь важному событию. Мама с папой поджали животы потуже и начали собирать деньги на свадьбу. Кит съехал с квартиры, снимаемой им за непосильную теперь цену, перевелся на работу в город к нам с бабушкой, и они с Викой вселились в квартиру, которая осталась от младшего бабушкиного сына — моего дяди, который погиб в автокатастрофе десять лет назад.

Вот и пригодились мои накопленные сбережения, так как свадьбу Виктория, несмотря на свою безденежность, планировала пышную — друзей у ней, видите ли, много. Но для брата мне было ничего не жалко. Слегка нервировала захапистость этой рыжей, но так обычно и бывает — сестренки всегда немного ревнуют братьев к их будущим женам.

А в город тем временем пришла весна. Свадьбу назначили на 26 марта, в нашем с братом родном городе. Все-таки родни было больше с нашей стороны, да и Никиткиным друзьям из столицы было проще добираться. Вика была уже на пятом месяце беременности, и, хотя живот был почти не виден, заправлять всем приходилось моей маме.

На выходные 8 марта я приехала ей помочь. Ну, и естественно, увидеться с Ванюшкой, да и с друзьями мы запланировали небольшие посиделки. Как обычно, приехала я вечером, шестого марта. Помогала маме по дому, подписывала приглашения на свадьбу, вместе с Викой составляла коллаж из их с Китом фотографий.

В десять пришел Ванька, обнял меня, и прямо с порога сунул мне в ладошки маленький комочек: — С праздником, дорогая. Я разжала ладошки и ахнула: там трепетал маленький хомячок. Крошечный, милый, он испуганно поводил носиком и смешно теребил лапками свои усики.

— Спасибо, — я потянулась, чтобы поцеловать любимого. Хомяка на семейном совете было решено назвать Василием Порфирьевичем, и он торжественно был водружен в старый аквариум.

Все три дня выходных мы провели в хлопотах. Восьмого числа мы собрались с друзьями у меня дома. Веселые Ксюшка и Тим наперебой рассказывали мне смешные истории, я беспрестанно смеялась, а хмурый почему-то Ванька сидел с отсутствующим видом. В два часа ночи, проводив гостей, я устало положила голову ему на плечо:

— Ну, вот мы и вдвоем… — и потерлась щекой о его подбородок.

— Ага.

Я посмотрела в его голубые глаза и испугалась. Снова этот взгляд.

— Вань… — дрожащим голосом позвала я, наперед зная уже, что будет дальше. — Что случилось?

— Да ничего, — Иван хотел обнять меня, но я уклонилась:

— Лучше скажи.

— Понимаешь… помнишь ну… Элеонору?

Я кивнула.

— Так вот… Я две недели назад встретил её в торговом центре, и… В общем, понял, что я по ней скучаю, и меня к ней тянет. — Иван робко заглянул в мои глаза.

Я перестала дышать. За что?! За что опять?!

— Ты обещал, что больше не будешь с ней общаться… — словно бы оправдываясь, прошептала я.

— Насть, знаю, помню, я и не пытался, это произошло случайно… Я встретил её, она там работает, мы разговорились, а потом… а потом мне захотелось увидеть её снова и снова, и я ходил туда чуть ли не каждый день… Настя, прости пожалуйста, я дурак, да, я пожалею, возможно об этом, но сейчас… Сейчас она мне нужна. Я любил тебя, правда, искренне, но…