Лишние дни

…будь проклят тот день, когда оружию стали давать имена…

В общем, никого, кроме Ветала, «Экзорцизм» не вдохновлял. Но Амбал упёрся рогами — му-ууу!! — и всем пришлось покориться.

Однако смирились не все. Не смирился Дрон.

Дрон не Менделеев — гениальных сновидений не конспектировал, но выход из ситуации наковырял.

У всех есть определённая подборка отличительных черт: пристрастия в музыке — обязательно, книги — возможно, на чём торчишь — без вариантов.

Пример классификации молодняка по этой системе:

1. рокер — Борхес — пиво,

или

2. рэпер — «Курочка Ряба», второй том, пятая строка снизу — трамалгин.

Музыкальные пристрастия самые разобщающие. Я давно заметил, что большинство рокеров инфицированы патологической нетерпимостью к другим стилям извлечения ритмичных звуков. На этом и основывалась задумка Дрона.

— Ветал, я тут вчера по ящику клип видел… — говорю Амбалу.

В его глазах недоумение: какого хрена ты ко мне приклепался, я, может, тоже клип видел по телеку, но ведь не хожу, не рассказываю всем.

— Прикольный клип. Брэйк-бит такой солидный… Шо такое брэйк-бит? Ну, это типа «Prodigy». Ну шо ты акаешь? Прикольный музон, кстати. Да, Ветал, да. Старею и попсею. А клип ничо. Дорога железная. По ней крендель топает… — подумав, добавляю: — С мешком. И в мешок этот гравий, щебёнку, ну всю хрень эту, короче, собирает. В кайф сделано. Классно.

— У-гу, — совершенно не въезжает в расклад Амбалка. Даже не пытается. И слушает меня только из вежливости. Краем уха. Левого.

— А знаешь, как группа называется?! — перехожу в наступление.

— ?? — в глазах у Витали предчувствие чего-то нехорошего и неотвратимого. Как похмелье с перепоя, как свет в конце туннеля, как… Если хлеб намазывать на масло, что-нибудь изменится?

— Она называется «Экзорцизм», — удар по яйцам или плевок в душу? Жестоко. Но сказал, что лекарство должно быть сладким и не ломить в паху?!

— Вот блин…

Это сказано таким тоном… Типа ради чего дальше жить, пусть ветер направляет кладбищенских ворон. Таким тоном, что мне хочется улыбнуться и сказать, мол, Ветал, ты повёлся как старый мотороллер, шуток, блин, не понимаешь. Но…

— Из Питера бойцы. В «Драйве» видел, — забиваю последние гвозди в крест выплеснутой мною лжи.

Как ни крути, как ни плюнь, а всё равно лжи.

Потом такую же информацию Амбалу загрузили Дрон и Юрик — для страховки.

Заговор.

И это подействовало: о «бесогонстве» больше не вспоминали. Группа в очередной раз стала безымянной. И воцарился мир под пластиком, и согласие поселилось в кофрах. А вопрос о названии долго не поднимали — уж слишком болезненно получалось.

* * *

Мир был соткан из нитей боли
Мир был придуман силами зла
Под сапогами блестят лужи крови
Под сапогами трупов зола
Мир ухмылялся зловещим оскалом
Мир приносил смерти вечную дань
Над головой небо дышит пожаром
Но нам это небо ничуть не жаль
ВЕДЬ МЫ БУДЕМ ВЕЧНЫ!!

Рёв гитар стихает, Дрон оборачивается к Зомби, застывшему на раздолбанном синтезаторе:

— Ну как?

Зомби вскакивает и начинает яростно хлопать в ладоши:

— Паганидлы! Па-га-нидлы!!

— Тьфу ты блять, — Дрон в смущении. — Уберите куда-нибудь этого идиота.

На новой точке в ДК Станкостроителей, после того как Маркеса заменили Фэндэром, Дрон повесил на стене плакат с фирменным логотипом «Nameless»: фак с оттопыренным, вместо положенного среднего, безымянным пальцем.

1 Мая.

Всенародная алкогольная солидарность. По привычке — солидарность.

1 Мая. Международный День Труда. Хочется затянуть «Интернационал», но я не знаю слов.

Что есть интернационализм в наше время? Это когда русский и украинец убивают индуса-ювелира, чтобы обобрать покойного на миллион триста пятьдесят тысяч баксов. А потом убийц скрывают две девушки: киргизка и узбечка. Причём, всё это происходит в Арабских Эмиратах. Итог: мальчикам — смертная казнь, девочкам — по пяточку местной тюряги.

1 Мая. Наши парни впервые вышли в люди. Выступили, так сказать. На небольшой площадочке возле ДК «Металлист».

Сначала играли «Гризли». Я их запомнил только благодаря воплям солиста, обожравшегося колёс. Он орал, что гризли — самые непопсовые медведи, и что с ними раньше играла Маша, но теперь она играет с другими медведями, которые не медведи ваще, а коалы, бля, ебаные.

Вторая группа не оставила ни одной царапины на базальте моей памяти. Так что и упоминать не буду. Не читайте этот абзац.

Народу собралось много. Раз, два… — много. Почти все — наши друзья и знакомые, или друзья и знакомые наших друзей и знакомых.

Я приехал на движение в изрядном подпитии: с утра поздравлял деда с праздником. Дед у меня идейный коммунист. Приехал я и сразу отправился со всеми здороваться: пожать руку, обнять, привет, зайка, поцеловать, сэм-водка-пиво — за встречу.

Люба кидается на шею — я с трудом сохраняю равновесие: кое-кому срочно надо заняться лечебным голоданием. Не мне.