Лишний

У Алексея скрипели мозги. Он мельком поглядывал на нее: несчастную, раздавленную, искалеченную, – и понимал, что она не последняя, если он отступиться. Показательная казнь – его судьба. Алексей усмирял всколыхнувшиеся в глубине души чувства, во рту у него пересохло. Да, безусловно, Иву он любил больше жизни, но и Марго занимала место в его душе, пусть и не такое значительное. Ей нужно было лишиться ноги и стоять на пороге смерти, чтобы он это понял. Марго прокричала:

– Не вздумай! Посмотри на меня! Я урод! Думаешь, я смогу с этим жить?! Заверши наше дело! Он бы этого хотел! Я хочу к нему! – ее слова эхом звенели у него в голове, разбивая сердце. Айзиксон скалился, Крылов оборачивался на капсулы.

На глаза у Алексея выступили слезы. Времени оставалось меньше минуты. Он принял решение и побежал. Яго собирался схватить его за руку, но не успел. Володя даже не дернулся. Выскочив на улицу, Алексей упал на колени. Айзиксон кивнул на него Крылову.

– Нет! – закричала Марго, пошатнулась и повалилась на снег.

Крылов достал из кобуры пистолет и приблизился, девушка рыдала. Кто бы мог подумать, что так все закончится? Однако после такого людям не закроешь глаза. Алексей ликовал: «Мы победили». Он смотрел на командира снизу вверх, дуло пистолета было направлено ему в лоб. Шипящий звук луча прорезал ночь. Крылов вытаращил глаза и рухнул. Алексей оглянулся на здание – в окне с автоматом в руках стоял Яго. А затем из продырявленных битвой стен показались и другие автоматы. Шипящие атаки обрушились на капсулы.

Майор успел пригнуться и пополз в сторону девушки. Алексей сразу понял, что он задумал, вскочил на ноги и побежал под обстрелом. Луч попал ему в плечо, но он, не остановившись, нагнал гада, прижимая его к земле. Для мужчины в преклонном возрасте майор оказался силен. Он каким-то образом высвободил руки, выхватил его трофейный нож и приставил ему же к горлу. Другая рука нащупывала что-то в кармане. Обнаружив желаемое, он потянулся пальцем к мигающей красной кнопке.

– Сдохни, – процедил майор.

Алексей догадался, что за свист слышал в небе, и у него свело желудок. Айзиксон наслаждался его эмоциями. Алексей рискнул, махнув рукой, и выбил пульт из рук майора. Приставленный к его горлу нож соскользнул, оставляя у него на шее глубокий порез. Схватившись за рану, Алексей сполз со своего злейшего врага. Он не видел, не чувствовал, не боялся. Кто-то кричал, шипели лучи. Мужчины подняли его на руки, побежали. Лучи пронизывали их тела, но в здание они его все-таки занесли. Перед глазами у него плыло. Последнее, что он видел – бритый висок Яго.

Эпилог

Ива никак не могла успокоиться, жуткие мысли лезли к ней в голову. Уложив детей, Зухра принесла девушке чашечку чая. Аромат напитка раскрылся, оставляя приятное послевкусие, его тепло успокоило нервы.

– Мы с Володей поженились задолго до «вспышки». Мне было восемнадцать, – смотрела Зухра на волчонка, погрузившись в воспоминания. – Мой отец был против нашей свадьбы, – печально улыбнулась женщина. – Он даже нашел мне подходящую партию. Я собиралась покончить с собой, – хмыкнула она. – А потом Володя пришел к моему отцу и пообещал за меня калым, на который он не рассчитывал. Володя купил его расположение. Алина родилась в хорошее время, – покосилась Зухра на живот Ивы. – Ни болезней, ни особых проблем. Володя работал начальником отдела полиции. – Ива напряглась. – Да нет, тогда полиция защищала, – похлопала она ее по руке. – Затем родилась Мила, а после близняшки. Им было всего по годику, когда наступил этот Ад.

– Ты болела? – участливо спросила Ива.

– Мне до сих пор снится еда. На Володю «вспышка» не подействовала. На детей тоже.

– Дети не подвержены, в большинстве случаев, – пригубила Ива из чашки.

– Когда прозревших людей стало много, мы перебрались сюда. А потом Володя познакомился с твоим братом, – карие глаза женщины блеснули. Она по-матерински обняла Иву. – Я не могу выразить словами, как благодарна твоей семье. Мы постараемся сделать все, чтобы ты чувствовала себя как дома. – У девушки на глаза навернулись слезы. – Если я буду нужна, приходи на летнюю кухню, – вытерла ее слезинки Зухра и ушла, забирая с собой чайник и чашки.

Ночью Ива ворочалась, периодически задевая Клауса, и он скулил. Удивительно, как волчонок чувствовал свою необходимость: пока Алексей не уехал, он ночевал у детей. Особенно ему приглянулись близняшки. Они даже дрались за очередь взять его к себе в кровать, доставляя хлопоты своей матери.

Провалившись в сон, девушка оказалась на ярмарке. Картинка была черно-белой, как их детские фотографии. Отовсюду играла музыка. Мелодии сливались в сардоническую какофонию. Клоун со страшным носом протянул ей сладкую вату, и она вздрогнула от неожиданности.