Лишних нет. По закону Джа (СИ)

Сев, Юнги обхватил Чонгука сзади и прижался щекой к прохладному позвонку. Ветер трепал ему волосы и подсушил защипавшие вдруг глаза. В какой-то момент он оказался на перепутье между тем, как впустить Намджуна и быть встреченным Чонгуком. Что между ними общего, если подумать? Кроме грязи. Нет, в той случилось обваляться с Намджуном, а с Чонгуком настала жвачно-мармеладная смесь, влипнув в которую, уже не отмоешься. Аргументы нужны проще, подойдут самые смешные. Они просто перенервничали и не вовремя возбудились. Пора помахать транспарантами с жирной надписью: «Нет!» и не мучиться позывами совести.

Перед самым прощанием Шуга останавливает Чонгука, уперев руку в дверной косяк.

— Ты едешь к себе домой.

Покраснев, он мямлит:

— Можно… — и тупит взгляд в пол. — Можно одолжить у тебя нижнее белье?

Что означает: ему нужно будет принять душ и остаться.

Юнги не вынесет.

— Извини, но нет. На тебе вроде подсохло, не? Потерпишь. Разреши мне побыть одному после сегодняшнего на редкость ебанутого рейда по городу.

Конечно, он не спорит, слабо улыбается и уходит. Юнги прикусывает губу как можно сильнее, чтобы не позволить вырваться наружу словам-арканам на подобие «не уходи».

После холодного душа Юнги обнаружил сообщение: «Левый карман», доковылял до джинсовки и вынул смятый косяк. Чонгук набрал их себе домой, чтобы привозить хёну, когда понадобится. Этот он пихнул, когда прижимал его там, в темени…

От стыда загорелись уши. Потеряно опустившись на табурет в прихожей, Шуга нашарил рукой зажигалку и прикурил, отчётливо распознавая запах Чонгука. Раньше он не обращал внимания на то, как пахнут люди.

***

Утомительно. Выслушав очередной выпуск срочных вестей о пресвятом Шуге от только что вернувшегося из гостей Чимина, Тэхён покачал головой и призадумался. А смог бы он жить спокойно и припеваючи, приняв деньги за молчание? Каково вообще - продавать чувства и сколько берут заинтересованные лица?

— Я поговорю с ним, — Чимин сыплет на бекон кинзу вместо перца и матерится. — Поговорю с Намджуном и выбью из него всё дерьмо, если понадобится.

— Чем выбьешь? Каблуком? — довольный подъёбом, Тэхён включает мужика и откладывает нож, которым успешно нарезал мясо на дольки. — Да и что ты ему скажешь? Хочешь, чтобы Юнги прямо в постели придушили? Если пойдешь жаловаться, то так оно и будет. Отец Намджуна пошел на крайние меры, так что ему ничего не стоит заказать чьё-нибудь убийство.

— Юнги мой лучший друг, — упрямо заявляет Чим.

— Чим, иногда лучший способ помочь - не встревать и дать всему идти своим чередом.

Встав из-за стола, Чимин угрюмо посмотрел сверху вниз.

— То есть, пустить всё на самотёк только потому, что Юнги якобы отвлекает нас от нашей жизни? Тэхён… Я не дурак и вижу, как ты реагируешь. Это даже не ревность и не беспокойство за меня, ты просто не можешь смириться с мыслью, что друзья обязаны помогать друг другу, ты никогда не любил быть кому-то должным.

— У меня на это другие взгляды, извини-подвинься, — раздражительно поправил Тэхён, вздыхая и патетично прикладывая ладонь ко лбу. — Еще ссориться из-за него не хватало.

— Из-за него? Эй, не будь Юнги, и мы бы могли сейчас не разговаривать. Я ни одной твари на этой планете не позволю его обижать, ясно? Он помогал и был рядом даже тогда, когда никого не было, в том числе и тебя!

Пущенная в глаза пыль осела неприятным осадком, и Тэхён тоже поднялся, швырнув салфетку на приготовленный ужин. Для костра им не хватало пару искр.

— Ты печешься о нем семь дней в неделю, а я уже забыл, когда мы разговаривали о нас, куда-то ходили вместе или делали что-нибудь на благо наших отношений.

— Тебе, к счастью, не приходилось чувствовать каково это, когда остаешься без поддержки в луже дерьма и совсем один.

— Да, но Юнги не один! — вскрикнул Тэхён и вмазал кулаком по столу.

— Так вот оно что-о! — Чимин чуть отступил и пригляделся получше, скрепил руки в молитвенном жесте. — Он бесит тебя потому, что нравится Чонгуку. Боже мой, мир перестал вертеться вокруг непревзойденного Ким Тэхёна, что же теперь делать?…

Непохоже, что Чимин издевается. Похоже, что он разочарован и заебался, хочет выпить чего-нибудь покрепче и выспаться. Постояв с закушенной губой с минуту, Тэхён вылетел прочь и захлопнул за собой дверь. Входную.

***

Самолюбию Тэхёна нанесли сокрушительный удар. С самого начала ему не по нраву сложившаяся обстановка. Ему жаль Юнги, он сочувствует его несчастьям, но где-то глубоко режет заноза облезлой зависти и выдавить её не получается. У Чимина то работа, то заботы о Шуге, а Тэхёну остается учиться и придерживаться обычного рутинного ритма. Внезапно он отрезан от событий и не может ни на кого повлиять, он словно дитя, которому нашли замену в ком-то поменьше и милее.