Лишних нет. По закону Джа (СИ)

— Ну всё, дальше дедушка сам разберётся, от души спасибо, — перехватывая ношу, Юнги протискивается между дверью и проёмом, ретируясь задом.

— Спасибо на хлеб не намажешь, — Чонгук уцепился за его руку.

— Что, всё-таки пиздюлей отсыпать… грамм пять? — шёпотом интересуется Шуга, вздымая брови.

— Да нет же. В гости бы хоть пригласил. У тебя же выходной? Вот. А у меня в субботу пар нет. Можем… — И задумался, подбирая подходящую реплику: — Зависнуть вдвоём. Затусить.

— Мамка искать не будет?

Чонгук тяжело вздыхает, и старший впускает его в прихожую, отчитывая битом:

— Увеселительных нет, так и знай. Я не пью, не курю, а травка кончилась.

— Ну, кино посмотрим.

— Порнхаб?… — прицелился Юнги.

— Можно. Могу нам молочные коктейли сделать, будешь? — Чонгук показывает на свои покупки: пломбир и бананы.

— Буду. Кухня – там, — Шуга показывает в нужном направлении и идёт менять толстовку на поношенную серую футболку.

Застав предельно занятого Чонгука, Юнги рассмеялся: малой нацепил фартук с розовыми слониками, который Шуге Чимин недавно припёр в шутку.

Орудуя миксером, Чонгук мастерски накрошил еще банан, а после по-хозяйски достал два высоких бокала из боковой тумбочки и разлил сладко пахнущую пенистую жижу.

— Прошу.

Трапезничать остались на кухне. Чонгук снял фартук и справился о вкусе, Юнги, втянув живительный глоток, показал «отлично». И как-то слово за слово взял и выдал о том, что Намджун козлина последняя и вся эта ситуация коробит, как еще ничто в жизни не коробило.

— Не прощу гада.

Поддавшись эмоциям, он и не заметил, как ни с того, ни с сего посветлело лицо Чонгука.

========== 2. own paradise ==========

Вечер среды. Шуга со смены, устал, как собака, на тему личной жизни старательно не грузится. Когда катится по пизде - надо наблюдать сверху и не догонять. Ко всему прочему, дилер дал драпу, потому что в районе стали шуршать полицейские, и Юнги дёрганый и не по приколу злобный, расшвыривает в прихожей обувь и спотыкается о чужой рюкзак.

— Пиздюк, ты перестанешь мне мины на входе подкидывать или нет?! Хочешь, чтоб я ноги переломал?!

И так безудержное веселье, а тут еще и гость зачастил, которому ключики выданы, поскольку помимо того, что он периодически мешается под ногами, он еще и активно помогает, невольно поддерживает.

Чонгук нашёл приставку, джойстики, один из которых даже починить успел, а Юнги всего-то отвлекался, чтобы закинуть вещи в стирку и причесать бардак на мозговом чердаке.

Опять поиграли, поели, давай вести беседу: Шуга ложится на диван и протягивает ноги на колени Чонгука, а тот благоговейно залипает на него и мнёт щиколотки. Привязался, как щеночек, продолжает тащиться от прущего из хёна свэга. Юнги не сильно-то и дурак: видит, какое оказывает влияние, вызывает интерес, но дистанцию не сокращает принципиально. Одной паре друзей-молодожёнов на него похрен, так хоть кто-то печётся в часы сердечных штормов.

Осмотрев пассию Намджуна, Чон скорчил такую рожу, что грех было не рассмеяться в голос.

— Привёз в Сеул подарочек, да? — грустно усмехнулся Шуга.

В принципе, всё с ним ясно. Родители загнали в угол, предложив дочурку какой-нибудь важной шишки, которая тоже протирала юбчонку на бизнес-курсах. Они встретились, у них «сошлось», пестик к тычинке и прочее, химическая комплементарность. Да, у Юнги тоже были женщины, но то, как он с ними мучился, умоляя в сортире беспробудно спящий орган восстать из сосисочного состояния, он тоже прекрасно помнит.

— Не бывает так. О том, что он би – речи не было. Как это вообще понять? — Юнги крутит-вертит пальцы. — Если ты гей, то никакие буфера и складочки, кнопочки и розочки уже не заманят.

— Но никто же и не знает, спят они или нет?… Может, она развлекается, как хочет, а Намджун просто… — Чонгук пытался рассуждать здраво, но вдруг понял, что ему это не нравится: выгораживать, переубеждать. — Да нет. Намджун приличная сволочь.

— Надеюсь, у них обоих мандавошки заведутся, — пожелал Юнги и злодейски загоготал.

Чонгук поддержал и несколько минут они жёстко стебались над гетеросексуальными отношениями. Такое могут позволить себе только прокачанные пидоры. Вообще, дружеский душок в их народившемся дуэте Шуге по нраву. Малой свалился, как снег на голову, зато вовремя.

Желудок населён китами. Вставать готовить пожрать дико влом. Лажа лёжа. Юнги просит передать ему джойстик и ленно зевает.

— Еще партейку загамаем, Банни?

Во-первых потому, что так звали друга Марли - Банни «Вейлер» Ливингстон, а во-вторых, потому что Юнги честно считает, будто Гук похож на большеглазого анимешного кролика, а там то чудное созвучие с английским. Короче, прижилось.

— С удовольствием сыграем, без базара.

— Имей в виду, с тебя ужин, — на всякий случай предупреждает Юнги. — Я просёк, что ты готовить умеешь. Сам понимаешь, бесплатно со мной время проводить не получится.

— Приготовлю, что захочешь.

— С тобой приятно иметь дело, Чон Чонгук.

И опять он «тусит» до самого вечера, а потом жалко гнать домой и Юнги разрешает ему остаться на диване, а уходя, накрывает пледиком и приговаривает: «Банни-пабо» в качестве заклинания от сглаза.

***