Лисичка с секретом (СИ)

И Ли́са, не ожидая от себя излишней откровенности — виноват не иначе малиновый десерт — поведала не только о своей работе фотомоделью. Начиная с самых первых попыток в этой незнакомой сфере деятельности, приведённая под ручку Алиной, и заканчивая сегодняшним днём, опять-таки с подачи Алины. Но также она выложила все тяготы обучения в институте, и что как раз сейчас самый напряжённый момент подготовки к экзаменам.

Девушка совершенно не замечала, как расслабились плечи собеседника, крепкие пальцы перестали сжиматься в кулаки, а взгляд смягчился и заискрил удовольствием.

Возвращались домой в молчании. Дождь прекратил свои попытки затопить город по самую макушку, и сейчас лишь отдельные капли падали на мчавшие по ночным улицам автомобили да на головы редких прохожих. Мягко притормозив, машина остановилась впритык к подъезду Василисы, на что девушка улыбнулась. Что ни говори, но забота о близких у этого грозного мужика в крови. Хриплый голос разрезал тишину:

— Ли́са, не хочу показаться надоедливым родителем, но ты уже второй раз возвращаешься домой слишком поздно и без сопровождения.

На этих словах она скрестила руки на груди всячески отгораживаясь от бессмысленных нравоучений.

— Вы Арсений Борисович верно заметили, это смахивает на запоздалую и давно не нужную родительскую опеку, — жёстко парировала Ли́са. Да и что ещё она может ответить на его неуместную фразу? Что у них с матерью кроме друг друга больше никого нет? Её родительница и так вкалывает обычным учителем совмещая с работой завуча, не хватая звёзд с неба. И со стороны девушки было бы попросту эгоистично и жестоко просить маму встречать дочку вечерами.

— А что же с Виталиком вы больше не друзья? — продолжал свой нелепый допрос настырный мужчина. Ли́са тяжело вздохнула, потёрла щеки ладонями, смиряясь с поражением. От Арсения Борисовича, пока он сам не отпустит, сбежать не получится. С него станется — не приведи небеса и матери выговор устроит.

— Арсений Борисович, — Ли́са подняла на собеседника замученный взгляд, — ну что вы от меня хотите? Я уже взрослый, самостоятельный человек. Неужели я должна была заставлять уставшую мать после работы тащиться на другой край города?

Мужчина растерялся и смущённо отвёл взгляд, что не укрылось от изумлённой Ли́сы. Он и вправду почувствовал себя идиотом, ведь Лена подруга его бывшей жены растила дочку одна, без малейшей поддержки.

— Извини, — покаялся отец Виталика, чем вверг сидящую рядом Ли́су в полнейший ступор, — давай сделаем так. Я оставлю тебе свой номер телефона, и ты мне будешь звонить…

— Нет, нет и нет! Что вы такое говорите? — девичий голос в салоне автомобиля прозвучал чрезмерно громко. Но девушка видимо позабыла, что это тот самый Арсений Борисович, который никогда и никому не позволяет в отношении себя подобного неуважительного поведения. Его брови моментально нахмурились, губы сжались, а личная энергетика из мягкой и расслабленной моментально превратилась в жёсткую и подавляющую.

— Девочка, — стальным голосом, не терпящим возражений, продолжил мужчина, — я говорю — ты слушаешь…. Молча. — Он сверлил несчастную Ли́су тяжёлым взглядом, покуда она покорно не опустила голову, пряча взор.

— Дай свой телефон и сними с него блокировку, — рука Арсения Борисовича с раскрытой ладонью замерла возле Ли́сы. Девушка безропотно выполнила требуемое. Мужчина, уставившись в телефон, нажимал на экран, вбивая скорей всего собственный номер. В это время его спутница тяжело вздыхала, зачастую вслух и почти каждый вздох сопровождался звуковым «Ох», невольно срывавшимся с уст.

— Значит так, — мужчина вернул ей своё внимание, и она даже вздрогнула от того каким мрачным и угрюмым стал взгляд сидящего рядом человека, — ты звонишь мне каждый раз, когда задержишься где-либо допоздна. Каждый Василиса, без исключений.

Брови девушки взлетели к светло-русым волосам в немом удивлении.

— И тебе не стоит даже пытаться соврать мне девочка, — мужчина невесело усмехнулся, из-за чего у неё вдоль позвоночника заструился противный холодок, — не советую. Можешь спросить у Вита почему. А теперь иди.

Но Ли́са смотрела на отца Витальки с неверием и ужасом в глазах и не могла вымолвить ни слова, ни даже пошевелить конечностями. Будто вся вселенская несправедливость разом обрушилась на её хрупкие плечи. Она что теперь под надзором? Ей двадцать лет, и как Алинке скоро исполнится двадцать один, но почему вместо долгожданной свободы она приобретает надсмотрщика? Но решив, что спором всё равно ничего не добьётся, девушка стиснула зубы, сжала в кулаке ручки рюкзака и, полоснув упёртого мужика взглядом «мы ещё посмотрим», выбралась из автомобиля. Но дверцу захлопнуть она не успела:

— С этого момента зови меня по имени. Для тебя я Арсений, — как звук выстрела раздался очередной приказ непрошибаемого надзирателя. Но Ли́са только лишь с громким хлопком закрыла дверь и с колотящимся сердцем отправилась прочь.