Лисичка

— Нужно исправить эту оплошность, — серьезно заметил Чарльз, доставая из футляра широкое колье, в котором играло множество крупных брильянтов.

Он застегнул застежку на шее жены, и прекрасное украшение засверкало, искрясь в свете свечей. Колье закрыло весь вырез нового платья.

— Ну вот, теперь я не буду ревновать, а то мадемуазель Луиза с каждым новым нарядом всё больше оголяет мою жену и считает, что я должен спокойно на это смотреть.

— Спасибо, какая красота, — растерянно сказала Долли и посмотрела в глаза мужа, нежная улыбка сделала ее лицо еще прекраснее, — но зачем ты тратишь деньги? У меня всё есть, и ты сделал мне прекрасные подарки перед свадьбой.

— Для меня это — такая радость, — просто сказал герцог, — что я не могу отказать себе в этом удовольствии. Мне так хочется делать тебе подарки.

— А можно мне попросить у тебя подарок?

— Всё, что хочешь!

— Давай уедем обратно в Гленорг-Холл, — попросила Долли, умоляюще глядя на мужа.

— Я думал, ты купаешься в обожании света, — озадаченно произнес Чарльз, — твой успех затмил даже помолвку наследницы престола.

— Мне ничего этого не нужно, я просто хотела быть достойной тебя и твоего имени, — вздохнула Долли.

— Милая, да я каждый день вспоминаю наш медовый месяц, и был бы счастлив продлить его как можно дольше.

— Так давай уедем, — с надеждой предложила молодая женщина, — Луиза с племянницей через неделю уезжает в Вену к Кате, а оттуда в Париж, возвращать Генриетте имущество ее отца, поэтому тетушка останется с Павлушей. Лиза и Даша будут помогать ей, и мы будем вдвоем.

— А ты успеешь собраться после бала? — поинтересовался Чарльз.

— А мы не будем собираться, давай уедем завтра рано утром, а вещи нам привезет Зоя.

— До чего же приятно быть женатым на такой умной женщине, — пошутил герцог и, обняв Долли, повел ее к экипажу.

Рано утром, попрощавшись с родными, Чарльз усадил жену в карету, и они отправились в Гленорг-Холл. Долли уютно устроилась на плече мужа и закрыла глаза. Наконец, она возвращалась обратно к свободной и простой жизни, которую так обожала, а теперь с ней рядом был и любимый человек — ее маленькая семья. Она впервые подумала, что им нужен ребенок. Если родится ребенок, все их глупые договоры, заключенные перед свадьбой, ничего не будут значить. Но как к этому отнесется Чарльз?

Боясь спугнуть светлую тишину, пропитанную любовью и нежностью, царившую в карете, Долли побоялась спросить мужа об этом, а потом решила вообще не поднимать этот вопрос. Зачем разговаривать о том, что еще не случилось, просто нужно молиться и просить Деву Марию послать им малыша. Она глубоко задумалась, мечтая о том, как забеременеет, станет ждать ребенка, а потом вместе с мужем будет радоваться его рождению. Как ни странно, она была уверена, что у нее будет сын. Сидя с закрытыми глазами, она задремала и проснулась уже на подъездной аллее имения.

Молодожены вновь окунулись в ту атмосферу счастья, от которой уехали полтора месяца назад. Они снова были вместе днем и ночью, исключение оба делали только для Джона, с которым Долли вновь начала фехтовать, когда он присоединялся к ним в Гленорг-Холле. Молодой человек сделал очень большие успехи и уже стал достойным партнером, даже побеждая иногда свою учительницу. Герцог с радостью смотрел на дружбу, возникшую между женой и братом, а леди Ванесса молилась за молодую герцогиню, вернувшую в этот дом счастье.

Сама же Долли мечтала теперь только об одном: о ребенке. Сразу после приезда в поместье она была очень разочарована, поняв, что не беременна, и теперь желание иметь ребенка стало таким сильным, что она старалась гнать от себя неприятные мысли. Месяц спустя у нее появилась надежда: задержка всё увеличивалась, и к середине декабря она почти поверила, что ждет ребенка. Герцог, чье присутствие требовалось на заседаниях Палаты лордов, достаточно часто уезжал в Лондон, где оставался на пару дней, и молодая женщина решила, что в следующий отъезд мужа она покажется врачу. Чарльз уехал за несколько дней до Рождества, пообещав вернуться в сочельник. И Долли попросила леди Ванессу пригласить в Гленорг-Холл семейного доктора.

Доктор Милфорд, седой худощавый старичок, осмотрел молодую герцогиню и, расплывшись в улыбке, сообщил:

— Поздравляю, ваша светлость, у вас будет ребенок, и даже, возможно, не один. Через пару недель я смогу сказать точнее, но похоже, что будет двойня.

— Двойня? — изумилась Долли, — я даже не думала об этом.

— За вас подумал кто-то там, — ответил старик и указал пальцем на небо, — видно, Дева Мария попросила за вас. Теперь вы должны беречь здоровье и заботиться о своих детях.

Доктор пообещал заехать через две недели и откланялся, а Долли задумалась, как ей сказать Чарльзу о такой новости. Она всё еще боялась, что муж считает их договор перед свадьбой неизменным. Попросив тетушку никому пока не говорить о ее беременности, молодая герцогиня стала ждать мужа.