Лисий Хвост. По ту сторону холмов. Книга вторая

Однако сейчас оба кресла оставались пусты. Ни император, ни его астроном и по совместительству библиотекарь, не занимались наблюдением за ночными светилами. Пожилой властитель облокотился на ограждение террасы и глядел на тёмный дворцовый сад под собой и на отдалённый огромный город, огни и шум которого простирались насколько мог видеть глаз. Сюда на вершину дворцового холма, шум почти не доносился, а обширное пространство сада было столь мало освещено, что казалось тёмным, глухим и неуместным пятном на фоне живущей столицы. Тем не менее, это было важным условием, позволявшим без помех вести астрономические изыскания.

Хань Куань стоял поодаль, в нескольких шагах от своего повелителя. В руках он держал какие-то бумаги и, переминаясь с ноги на ногу, то и дело просматривал их и перелистывал. Единственный тусклый свет давала лампа, стоявшая на высокой треноге у стола, но она находилась недостаточно близко, чтобы можно было свободно читать. Так что он заглядывал в свои бумаги скорее от волнения.

– Ну, так что, Хань? Я весь день думал об этом сне, и мне на ум не приходит ничего нового. Всё те же рассуждения, которыми я поделился с тобой утром, и которые ты подтвердил.

Советник вздохнул.

– О, боюсь, этот вздох означает, что ты не смог раскопать чего-то особенно нового и стоящего, – подметил император.

– Ваше величество, вы отчасти правы. Я проверил все гербовые списки, которые относятся к нашей империи, заглянул в списки других государств. Есть несколько родов, которые имеют в качестве эмблемы змею или что-то в этом роде. И нет никого, кто использовал бы лису. И это понятно, ведь что за зверь лиса? Зверь не благородный, не отличается ни отвагой, ни силой, ни смертоносностью. Говорят, лисы хитры и могут быть даже коварны, однако при этом могут быть верными и преданными, но лишь малому числу друзей. Ну и кто же захочет такого зверя в качестве покровителя рода? Более того, на островах лисы считаются чуть ли не нечистыми животными, и уж точно связанными с колдовством и прочими подобными вещами. В тех местах полагают, что оборотни и могущественные колдуны либо как-то занимают силу у лис, либо напрямую ими и являются, просто способны при этом принимать человеческий облик.

– Понятно, Хань. Но среди тех семей, которые имеют на гербе змею, есть ли сильные?

– Нет, ваше величество. Ещё два-три поколения назад можно было бы найти несколько довольно могущественных кланов, живущих под знаком змеи, но ныне эти кланы либо растеряли свои силы, либо вовсе исчезли.

– Эти кланы в нашей Империи?

– Да, у нас, в южных провинциях. Там считают, что змеи мудры и жалят лишь своих обидчиков. Не нападай, и я тебя не трону.

– Я думаю, что если даже эти семьи не столь сильны сейчас, как раньше, это не повод не следить за ними.

– Совершенно с вами согласен, государь.

– Позаботься о том, чтобы за ними установили наблюдение, Хань.

– Будет сделано, ваше величество.

– И всё же, поищи ещё, с большей тщательностью. Не может же быть такого, что нет вовсе никого, избравшего лису себе на герб. Может статься, такие роды были раньше, и их нет лишь в текущих списках. Потомки могут жить, не пользуясь родовой эмблемой. Нужно покопать глубже, Хань.

– Я постараюсь, ваше величество, сделаю всё, что смогу, однако очень сомневаюсь, что дальнейшие изыскания дадут какой-либо результат. Ведь я уже изложил причины, по которым лиса не самый притягательный зверь для герба.

– Хань, сделай, как я говорю. Нужно проверить все возможности.

– Разумеется, ваше величество.

– А что у тебя за бумаги в руках?

– Ваше величество также дали мне поручение исследовать пророчество о троне Дракона. Я сделал некоторые выписки из трудов, освещающих эту вопрос.

– Вот как? Нашёл что-то новое? Мне кажется, это пророчество в последние годы не обсуждает в моём государстве только тот, кто не может говорить.

– Это неудивительно, ваше величество, всё-таки вы семидесятый по счёту правитель, и пророчество, как будто, говорит именно о вас.

Лун Ци Ши хмыкнул и, пройдя к столу, налил себе вина в небольшую чашу на ножке, нечто среднее между кубком и бокалом. Он отпил медленно, смакуя каждый глоток. К сожалению, он пришёл в такое состояние тела и духа, что даже это великолепное вино не радовало его, и на вкус ощущалось ненамного лучше браги, которую готовят степняки из кобыльего молока. Видно, выражение разочарования на лице повелителя не ускользнуло от глаз Ханя. Он уже собирался было начать рассказывать дальше, однако умолк. Кислое выражение не сходило с лица императора, пока он не допил весь кубок до конца. Только после этого он немного улыбнулся так, словно проглотил что-то невкусное, а теперь чувствовал облегчение. Хань опасливо приблизился к столу, вошёл в круг тусклого, дрожащего света от лампы. Он нервно перебирал пальцами листы бумаги, как будто выбирал из них нужный.

– Хань, сколько тебе лет? – неожиданно бросил император.

– Пятьдесят три, государь.

– Всего-то? Да ты просто мальчишка по сравнению со мной! Я полагал, что ты старше.