Лиска

Вот уже восемь лет, как она не слышала его голоса. Но она все равно лелеяла надежду однажды расколдовать его. Вот только не знала, как. И никто не знал. К столичному колдуну она пробиться не смогла, да и не стремилась сильно. Поняла, что в ту роковую ночь совершила что-то невероятное. Стихийное.

И теперь тот, кого она все еще любила, был обречен навеки оставаться животным.

Она много раз пыталась повторить это. Сжимала его пушистое тело в объятиях и шептала: «Стань человеком, стань человеком», но это не помогало.

Радим продолжал быть лисом.

Единственное, что не давало ей потерять надежду, это то, что он сохранил человеческий разум. Жаль, говорить не мог.

А она могла и не могла одновременно. Конечно, она разговаривала с ним. Делилась чаяниями и планами. Плакала, уткнувшись в его шерстяное тельце. Но так и не смогла рассказать ему о том, что чуть не отдала свою честь Василю.

Нет, она не сердилась на красавца-плотника. Наоборот, была благодарна ему за то, что он не воспользовался ее тогдашней слабостью, и отошел в сторону.

А вот с остальными жителями Тихой Пади все было сложнее. Она спасла их. Спасла, получив вместо благодарности изгнание. На самом деле, она и сама бы ушла, но осадок все равно оставался. И именно этот осадок, черный, смолянистый, очень ее тревожил.

Все ее дороги ведут в Тихую Падь. Ей суждено уничтожить ее. Или спасти. И совсем скоро ей предстоит сделать этот выбор.

Выбор, о котором говорила Душица накануне своей смерти. А еще она говорила, что положит на верном пути яркий камень… и попросила прощения за это. И что это будет за камень, та, что когда-то была Лиской, не знала.

Никто и никогда больше не назовет ее Лиской.

Никто и никогда. Если только она не найдет способ вернуть Старому Лису человеческий облик.

Солнце скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь серые сумерки, но даже в них она видела, что полянка все еще принадлежит им с Радимом. Мишени покосились, некоторые упали, и их размыло дождями, но никто не посмел здесь все убрать.

– Здесь и переночуем, – решила она. – А завтра решим, что делать дальше. Ты ведь не против, старый лис?

Радим был не против. Стоило ей развернуть котомку и вытащить из нее тонкое шерстяное одеяло, как он радостно вцепился в его край зубами, немного потрепал, а затем улегся ровно посередине.

– Эй! А я где буду спать? – шутливо возмутилась она.

Лис лениво взмахнул своим пушистым хвостом, делая вид, что он уже заснул, а она его разбудила.

Она же легко подняла его под грудь, устроилась на одеяле, а потом прижала лиса к себе.

Это был их маленький ритуал. И каждый раз она улыбалась, ощущая, как бьется его маленькое сердечко под ее рукой.

– Спокойной ночи, лисеныш, – дунув ему на уши, прошептала она.

Радим фыркнул. Поерзал немного, устраиваясь поудобнее, а потом уснул.

А вслед за ним уснула и она.

И несмотря ни на что, ей не снились ужасы той ночи. Ей снилось, как она бежит по бескрайнему ромашковому лугу и смеется. А следом за ней бежит он. Человек.

И там, во сне, она была безгранично счастлива!

Ей часто снился этот сон, но во время своего путешествия по Вилийскому княжеству, она ни разу не встретила ромашкового луга. А так хотелось думать, что этот повторяющийся сон – вещий.

Проснулась она от того, что Радим уткнулся мокрым носом ей в щеку. Это тоже был такой ритуал: когда они ночевали на открытом воздухе, он сначала шел на охоту, а потом возвращался, пахнущий свежей кровью, но всегда – чистый. Никогда он не позволял ей видеть, как он поедает пойманную добычу.

Иногда он приносил в зубах мелких зайцев или кроликов, чтобы она не тратила свое время на поиски еды.

Сегодня утром возле одеяла она обнаружила глухаря.

Солнце уже было высоко, и она поняла, что спала очень долго. Как будто набиралась сил.

Значит ли это, что именно сегодня она сделает то, что уготовила ей судьба? Сможет ли она сделать выбор за один день?

Собрав хворост, она развела костер, ощипала птицу и пожарила несколько кусочков, остальное отдав на растерзание Радиму. Тот укоризненно на нее посмотрел, но покорно оттащил остатки глухаря подальше в лес.

Сколько бы она не уверяла его в том, что вид растерзывающего добычу лиса не испортит ее аппетит, он все равно уходил.

Позавтракав, она собрала одеяло обратно в котомку, проверила тетиву и стрелы, и хорошенько отряхнула платье от шерсти и сухих травинок. Расчесала волосы гребнем, заставив их рассыпаться по плечам. С той роковой ночи она ни разу не собирала волосы в косу.

Если уж идти к людям, надо выглядеть прилично. Тем более, она была уверена, что ее узнают. Она ушла отсюда ведьмой, а теперь, когда ее глаза навечно стали ярко-синими с рыжеватым отливом, ей не скрыть свою сущность.

Жители Тихой Пади могут узнать в ней ту, что когда-то была Лиской.

После того, как Радим превратился в лиса, она даже про себя перестала себя так называть.

Интересно, насколько длинной покажется ей дорога на этот раз?